Маркеля

Однажды парень, по имени Маркеля, попал к туркам в плен. Там он провел много лет. А был он ловкий, на все руки мастер, весельчак и певец. Все его полюбили.
Полюбил его и турецкий визирь, задумал его потурчить и приблизить к себе.
Стал он его обхаживать, заманивать, врать и льстить, лишь бы парень принял турецкую веру. Но Маркеля не поддавался, увертывался и, как угорь, выскальзывал из рук.
Время шло, а Маркеля все отказывался потурчиться и стать приближенным визиря. Тому это надоело, и он приказал мулле отвести Маркелю в мечеть и там силой его потурчить. А парню сказал:
— Слушай, язва ты этакая, через три дня тебя отведут в мечеть и потурчат. Не хочешь добром, так силой заставим, а не то — голову долой.
Турки всячески уговаривали и уламывали Маркелю, но тщетно. На третий день приходит Маркеля к визирю и говорит:
— Благородный визирь! Нынче ночью я видел во сне пророка Магомета и разговаривал с ним.
— Да что ты! — говорит визирь. — Вот видишь, неверный, я тебе желаю добра, хочу тебя потурчить, а ты, дурак, отказываешься.
— Благородный визирь, — говорит Маркеля, — дозволь рассказать тебе все по порядку, что я видел во сне как наяву. Вижу большое, широкое поле, такое огромное, что и глазом не окинешь. Посреди поля высокое, ветвистое грушевое дерево, под ним густая тень. В тени сидит Магомет на золотом ковре, весь в золоте и драгоценных каменьях, сидит себе отдыхает и трубочку покуривает. Прислуживают ему двое слуг в богатых одеждах. Стали мне издалека махать руками, чтобы я поскорее подошел к их господину. Я поспешил подойти к Магомету; стою перед ним как приговоренный. Ни слова не говорю, и он меня ничего не спрашивает. Немного погодя в поле показалась большая толпа, словно церковная процессия. Люди шли по двое в ряд и несли хоругви. Сначала двигались люди в белых как снег одеждах с белыми знаменами, потом в золотых одеждах — с золотыми знаменами, в серебряных одеждах — с серебряными знаменами, в красных — с красными, в голубых — с голубыми, в желтых — с желтыми, в черных — с черными, в бурых — с бурыми, в серых — с серыми и, наконец, в зеленых одеждах с зелеными знаменами, — бесчисленное множество народа! А в самом конце шагали люди в заплатанных одеждах. И заплаты всех цветов. Словно шутами вырядились, и знамена-то у них пестрые, как дятлы: тут — немного белого, там — золотого, а там серебряное, и красное, и черное, и голубое, и бурое, и серое!.. Вся эта толпа прошла мимо грушевого дерева, потом дальше через поле и исчезла вдали.
Я таращил глаза — не понимаю, что все это значит, смотрю на Магомета, хочу спросить, что это за толпа такая, да не смею и рта раскрыть. Просто остолбенел. Пророк вздрогнул и говорит:
— Люди в золотых одеждах и с золотыми знаменами — это мои турки. В белых и в цветных одеждах — христиане; тут и католики, и лютеране, и кальвинисты, и ариане, и богомилы и прочие.
— А кто это в пестром заплатанном рубище? — спросил я Магомета.
— Да те, что перешли из одной веры в другую, — ответил он.
— Вот видишь, благородный господин! — сказал Маркеля визирю. — Если я, по твоему желанию, потурчусь, значит, на том свете буду среди пестрых людей. Скажи по совести, могу ли я хотеть потурчиться?
— А правда ли, неверный, что ты такой сон видел и слышал слова Магомета?
— Правда, благородный визирь! Дай тебе бог здоровья и счастья, не загоняй ты меня в толпу пестрых.
— Слушай, неверный! — говорит визирь. — Велик аллах! Ты лицезрел пророка. Ступай себе домой, ты больше не раб, ты свободен.
Маркеля, не долго думая, взвалил на плечи мешок, взял в руки палку и давай бог ноги из турецкой неволи. Пришел он благополучно домой и стал рассказывать, как обманул визиря.