Четверо братьев

Здесь все наши кони! Это наша трава! И земля тоже наша!
Хозяин коней весь в слезах пришел к царю и жалуется:
— Какие-то люди — их там четверо — не отдают мне моих коней.
Царь сразу подумал, что это, должно быть, те самые четыре брата, которые побили муллу. Он очень разгневался и велел их привести.
Вскоре братья явились во дворец.
— Убирайтесь сейчас же из моих владений! — гневно сказал им царь. — Слишком много от вас беспорядка.
А братья сложили руки и спрашивают: — В чем же мы провинились, хузур? За что ты нас выгоняешь?
— А почему вы отняли у этого человека его лошадей? — говорит царь.
— Рассуди сам, хузур! — просят братья. — Помнишь, ты ведь сам дал нам землицы?
— Дал. Ну и что же?
— Может, ты и то помнишь, хузур, зачем мы эту землю просили?
Улыбнулся царь и говорит:
— Как не помнить! Вы на ней коней сажать собирались — глядеть, что из них вырастет.
Братья обрадовались, зашумели:
— Хузур! Мы целый год над ней спину гнули: вспахали, удобрили, коней посадили. И вот после стольких трудов получили урожай — сто коней. А этот пройдоха невесть откуда взялся и вздумал угнать их у нас.
Царь не нашел, что ответить. Пришлось ему отпустить братьев. Хозяин коней так ни с чем и ушел.
А братья решили теперь торговать лошадьми и принялись странствовать с ними из города в город. Они продавали коня за конем и жили в свое удовольствие. Только вскоре ни одного коня у них не осталось. Пришлось им опять искать службы.
Ходили братья, ходили и попали к одному купцу. Стали проситься к нему на службу. Купец их нанял.
Вот и принялись братья служить у купца. Как-то раз пришел младший брат после работы голодный — и прямо на кухню, поесть. А там сидела старуха — мать хозяина. Ей было лет за сто, и от старости голова у нее все время тряслась. Младший брат откусил кусок и случайно взглянул на старуху, а та трясет головой. Показалось младшему брату, что это она ему есть не велит. «Вот ведь скряга какая! — думает он. — Тут столько мук принимаешь, такую работу ворочаешь, а она и поесть не дает — нарочно на кухне сидит». Младший брат заторопился, глотает кусок за куском, не жуя, а старуха трясет головой еще пуще. Не стерпел младший брат, разозлился и запустил кувшином с водой прямо ей в голову. Упала старуха — и дух вон. А младший брат пошел к купцу, разворчался:
— Не стану я у тебя больше служить. Твоя мать такая скупая — и поесть-то досыта не дает.
— Что ты, братец? — удивился купец. — Как она тебе есть не дает?
А младший брат не унимается:
— Нет, хозяин! Давай мне расчет. Я в таком доме служить не хочу.
Купец почуял, что дело не чисто. Пошел искать мать. Смотрит — она на кухне лежит и не дышит. Тут он понял, что слуга-то дурак, да делать нечего — мертвого не воскресишь. Купец опечалился, позвал всех четверых братьев и велел им сделать погребальные носилки.
Братья смастерили носилки и положили на них старуху. Купец им говорит:
— Несите ее на берег реки, а я достану дров и еще кой-чего и приду следом за вами.
Братья схватили носилки и понесли. Второпях они и не подумали привязать тело. По пути к реке им пришлось подниматься на холм. Подъем был крутой. Братья полезли в гору, носилки у них наклонились, вот покойница и соскользнула на землю. Чувствуют братья, что нести стало легче, и зашагали веселее. Пришли на берег реки, опустили носилки, глядь — а старухи-то пет. Братья обозлились и говорят:
— Смотри-ка! Вот ведь какая вредная старуха. Притворилась, будто бы умерла, а как увидала, что ее сжигать понесли, тут и сбежала. Ну ничего, мы ее догоним!
Бросились братья искать старуху и вышли к одной деревушке. А за околицей какая-то старая женщина собирала под деревьями хворост. Братья подбежали к ней и ну ее колотить. Забили до смерти и к реке поволокли.
Тем временем купец раздобыл дров, созвал своих друзей и пошел с ними на берег реки. Идет и видит: у подножия холма на самой дороге лежит тело его матери. Очень рассердился купец на дураков слуг, поднял тело и понес его к реке.
А братья его там уже ждут. Увидали купца, налетели на него с криком:
— Хозяин! Твоя старуха такая вредная — взяла и убежала, с носилок. Глядим — она уже за дровами пошла. Мы с ней вовсе замучились