И я увидел, что он сидит на скамеечке, разгневанный на меня. „О Исхак, ты выходишь из повиновения?“ — молвил он. И я сказал: „Нет, клянусь Аллахом, о повелитель правоверных!“ И он спросил: „Какова же твоя история? Расскажи мне правду“. — „Хорошо, но только наедине“, — отвечал я. И аль-Мамун кивнул тем, кто стоял перед ним, и они отошли в сторону, и тогда я рассказал ему всю историю и сказал: „Я обещал ей, что ты придёшь“. И аль-Мамун отвечал; «Ты хорошо сделал“.
А потом мы провели в наслаждениях весь день, и сердце аль-Мамуна привязалось к той девушке. И нам не верилось, что пришло время, и мы отправились, и я наставлял аль-Мамуна и говорил ему: «Воздерживайся называть меня перед ней по имени — в её присутствии я твой провожатый».
И мы условились об этом и шли, пока не достигли того места, где была корзина, и нашли там две корзины, и сели в них, и их подняли с нами в уже знакомое место. И девушка подошла и приветствовала нас, и, увидав её, альМамун впал в замешательство из-за её красоты и прелести. И девушка принялась рассказывать ему предания и говорить стихи, а затем принесла вино, и мы стали пить, и девушка была приветлива с аль-Мамуном и радовалась ему, и он тоже был с нею приветлив и радовался ей.
Девушка взяла лютню и пропела песню, а потом спросила меня: «И твой двоюродный брат тоже из купцов?» — указав на аль-Мамуна. «Да» , — ответил я, и она сказала: «Поистине, вы близки друг к другу по сходству!» И я отвечал ей: «Да!»
А когда аль-Мамун выпил три ритля (317), в него вошли радость и восторг, и он воскликнул и сказал: «О Исхак!» И я ответил ему: «Я здесь, о повелитель правоверных!» — «Спой эту песню!» — сказал аль-Мамун.
И когда девушка узнала, что это халиф, она направилась в одну из комнат и вошла туда. А когда я кончил петь, халиф сказал мне: «Посмотри, кто хозяин этого дома». И какая-то старуха поспешила ответить и молвила: «Он принадлежит аль-Хасану ибн Сахлю» (318). — «Ко мне его!» — воскликнул халиф, и старуха на минуту скрылась, и вдруг явился аль-Хасан. И аль-Мамун спросил его: «Есть у тебя дочь?» — «Да, её зовут Хадиджа» , — отвечал аль-Хасан. «Она замужем?» — спросил аль-Мамун, и аль-Хасан ответил: «Нет, клянусь Аллахом!» И аль-Мамун сказал: «Тогда я сватаю её у тебя».
«Она твоя невольница, и власть над нею принадлежит тебе, о повелитель правоверных» , — ответил аль-Хасан. И халиф молвил: «Я женюсь на ней за приданое в тридцать тысяч динаров наличными деньгами, которые отнесут к тебе сегодня под утро, И, когда ты получишь деньги, доставь нам твою дочь к вечеру». И ибн Сахль отвечал: «Слушаю и повинуюсь!»
И потом мы вышли, и халиф сказал мне: «О Исхак, не рассказывай никому эту историю!» И я скрывал её, пока аль-Мамун не умер. И ни над кем не соединилось столько, сколько соединилось надо мной в эти четыре дня, — я сидел с аль-Мамуном днём и сидел с Хадиджей ночью, и, клянусь Аллахом, я не видел среди мужей человека, подобного аль-Мамуну, и не знавал среди женщин девушки, подобной Хадидже, — нет, даже близкой к Хадидже по сообразительности, разуму и речам, а Аллах знает лучше!»
18
Отзывы (0)