Глупый богач

— Не могу, господин богатый.
— Тогда снасть отдавай!
— А снасти у меня нету, — Актанка говорит. — Сам же ты у меня всю снасть забрал.
Ли-Фу в котел Актанки руку запустил, утку вытащил. Как птицу увидал — глаза вытаращил, ногами затопал, покраснел от злости, кричит не своим голосом:
— А эта сама к тебе в котел прилетела?
— Без снасти поймал, — отвечает Актанка. — Надо только дерево смолой намазать. Сядут на то дерево птицы и прилипнут, а тут их голыми руками собирай да в котел бросай.
Обрадовался Ли-Фу. "Вот, — думает, — хорошо! Теперь я всех гусей,, всех уток переловлю! Хорошая торговля пойдет! А Актанке теперь ни муки, ни крупы, ни сала не дам!"
Побежал богач домой. Жену в лес погнал, велел смолу собирать. Целую бочку смолы набрала жена богача. Еле-еле ту бочку вдвоем до горы дотащили, где высокие деревья росли.
— Ли-Фу смолы в медный котел набрал, на дерево полез. Лезет и мажет… Лезет и мажет…
Пока до вершины добрался, все дерево обмазал.
Густо-густо обмазал, чтобы птиц побольше прилипло.
Жена кричит ему снизу:
— Эй, слезай, Ли-Фу! А то всех птиц перепугаешь. Видишь — целый косяк гусей летит! Да жирные-прежирные, сало с них в реку капает!
Стал купец слезать. А дерево липкое. Чем ниже, тем смола крепче…
Прилип Ли-Фу к дереву. И руки, и ноги, и халат его расшитый прилипли.
Торопит его жена:
— Слезай, Ли-Фу! Уже близко те гуси…
А Ли-Фу не может двинуться ни вверх, ни вниз, Говорит жене:
— Не могу слезть! Руби дерево! Птицы и на поваленное сядут.
Схватила жена богача топор, принялась рубить дерево. Машет что есть силы — только щепки в разные стороны летят.
А Ли-Фу кричит:
— Скорей, скорей! А то гуси мимо пролетят. Подрубила жена дерево. Упало оно. Ударилось о
землю. Убился жадный Ли-Фу. Отскочил один -сучок, ударил жену богача в лоб. Упала она в бочку со смолой.
Опрокинулась бочка, покатилась и упала в реку вместе с женой глупого и жадного Ли-Фу. А нам не жалко ее — она тоже не лучше своего жадного мужа была!
А Актанка пошел в фанзу Ли-Фу, забрал все свои снасти: и лучок, и самострел, и силки. Стал жить — охотиться стал, рыбу ловил.
И никто у него добычу больше не отбирал.