Желтую речку переплыли. Дальше сосновым лесом пошли. Белая речка повстречалась братьям на пути. Кипит речка, бурлит, как кипяток, а вода холодная, палец опустишь — льдом покрывается. Накидали братья больших камней в ту речку, по камням перешли ее. На другом берегу кедровый лес растет. Слышат братья — три ворона, три филина кричат.
Идут Канда и Егда, сквозь кедры пробираются. А лес густой, стеной стоит. Ветки друг с другом переплетаются.
Стали братья кедры валить — дорогу делать. А за их спиной поваленные деревья снова в землю корни пускают, подымаются во весь рост. Была дорога — и нет ее, опять стоит лес непроходимый.
Так братья до высокой сопки дошли. А на сопке трехъярусный утес стоит. Такая высокая сопка, что на вершину посмотришь — шапка с головы падает.
Стали братья на сопку взбираться. Тут шесть воронов и шесть филинов закричали. Подумал Канда, что, видно, до дома хозяина недалеко осталось, стал звать. Громким голосом стал звать. От его крика кора с деревьев обваливается. А ответа ему нет. Лезут братья дальше…
Кончился лес. Кустарник пошел. Не столько кустов в нём, сколько камней. Чем дальше — тем больше. Идут братья меж скал. На первый ярус поднялись, отдохнули. Стали на второй подниматься. Разъезжаются камни под ногами, словно кто-то их из-под ног вышибает. А Канда и Егда все выше лезут — на второй ярус забрались. Посидели, отдохнули. Стали на третий ярус карабкаться, А скалы громоздятся одна на другую, рядами стоят. Смотрят братья — чем дальше идут они, тем больше скалы и камни на людей походят. Совсем живые камни. Глаз у них нет, а за братьями они следят — вслед за ними поворачиваются. Кое-как влезли братья на третий ярус. Камни из-под ног уходят, в руки не даются. А наверху девять воронов да девять филинов кричат.
Говорит Канда:
Ну, брат, видно до самого дома Хозяина дошли мы!
На скалу влезли. Видят — каменный дом стоит на десяти столбах; как закон велит, на восход — двумя глазами — окнами — смотрит. Крыша в облаках теряется — такой высокий дом. И внутри все как полагается: нары, очаг, медвежье место, для стариков место. Только все такой величины, что братья сами себе ребятишками кажутся.
На нарах — будто целая скала, поросшая мохом.
Закричал Егда. Так закричал Егда, что даже ветер во все стороны пошел:
— Эй, отец, простые люди к тебе пришли! С делом к тебе пришли!
Скала, поросшая мохом, повернулась к братьям. Смотрят они: не скала это, а человек. Темный, будто из камня сделанный, от своей тяжести по пояс в землю уходит. Каменными глазами на братьев смотрит.
От его взгляда сердце холодеет. Сам Онку перед братьями сидит.
Поклонились ему Канда с Егдой. Лосиным мясом поклонились, пищей простых людей поклонились. Говорят:
— Отец, помоги нам Соболиного Хозяина поймать! Сказали простым людям — поймаем! Как можно свое слово поломать?
Заговорил Онку — на соседних скалах от его голоса трещины сделались, снежные лавины с гор обрушились, земля задрожала:
— Слышал я о вас. Большая обида на вас лежит! Простые люди обижаются: зачем всех соболей перевели! Соболиный Хозяин в обиде: нечего на земле делать ему теперь. Вам его не поймать. Вы соболей убивали — их души на небо пастись уходили. За ними и Хозяин ушел…
Задумались братья
Отзывы (0)