Цомбецанцини

Мальчик и девочка вышли. Когда их отец увидел их, он упал на мальчика, он схватил его, крича, восклицая:
хау! хау! Однако женщины имеют большую выдержку? Как это ты скрывала детей, пока они так не выросли не будучи известными никому? — Спросил он: откуда ты взяла этих детей? — Ответила она: они были мне даны голубями; они поскоблили мне поясницу. Выступил сгусток крови, он был положен в посудину, наконец они стали людьми, я их кормила; я не хотела вам говорить, ибо вороны могли их убить. И согласился их отец, сказал он: который из скота будет зарезан, раз им не должна быть зарезана ни одна коза; будет лучше, чтобы им был зарезан молодой бычок. И их мать согласилась. Она вышла из дому, она подошла к сватам, смеясь, радуясь, говоря: выйдите, чтобы я указала вам вашего быка. Жених вышел один; она ему указала молодого бычка. Он был зарезан и съеден.
На следующий день сказал их отец: будет лучше если для дитя будет зарезан и другой вместе с тем быком, когда она будет плясать своим сватам. Ее мать согласилась. Был зарезан бык. — Их отец вышел и сказал: будет лучше если все обряды этого дитя будут закончены, я хочу чтобы ее сваты отправились с ней обратно к себе, ибо вороны могут ее убить. Были выполнены все ее обряды и зарезаны козы, ибо в день ее зрелости для нее они не были зарезаны, ибо ее никто не знал. Она сплясала сватам, были зарезаны быки и было съедено мясо. — Сказал ее отец: отложите одну ногу, дети мои, чтобы идя вы, вместе с твоей женой, ели в пути. Ответили сваты: хорошо, отец наш, мы сами хотим отправиться утром. Они согласились по-хорошему.
Сказала ее мать сватам: когда вы будете итти и увидите зеленого зверя на пути — он появится на возвышенности — вы его не гоните; с этим и отпустите его, тогда пройдет хорошо сватовство моего дитя.
На утро они отправились. Но для жениха и его невесты были выбраны два больших быка, и они были посажены на обоих, воины шли впереди всех, а за ними шли многочисленные девушки, созванные с селения их отца, они шли с ними позади. Наконец они пришли к возвышенности и увидели того зверя, к которому их мать запретила подхо-
дить, сказала она, чтобы они не убивали его. Все воины побежали, погнались за зверем. — Сказала невеста: воспрети им, чтобы они не гнались за зверем. Разве моя мать вам не говорила, сказала она, не гонитесь за зверем? — Ответил жених: о, к чему ты говоришь? Пусть они за ним гонятся; не беда. Долго оставались там невеста с женихом девушки и ее подружки. — Наконец жених сказал: о, мы устали стоять на солнце, дай я пойду сейчас, чтобы их возвратить и итти. Сейчас полдень. И он пошел.
Они оставались и провели долгое время, не видя жениха; наконец невеста сказала другим девушкам: я устала стоять, я жажду воды. — Когда она это говорила, к ним подошла ящерица и сказала: я знаю вас, прекрасные дочери вождя. Они ответили. — Сказала ящерица: сойди чтобы я посмотрела пойдет ли мне твой передник? — Ответила она: я не хочу слезать. — Сказала ящерица: хау! слезай же, ты сейчас влезешь обратно. Наконец невеста слезла. — Ящерица схватила передник, подпоясалась и сказала: мне очень идет! — Сказала она: дай вот это твое покрывало, чтобы я посмотрела, пойдет ли оно мне? — Она отвергла и сказала: я боюсь солнца, сестрица. — Сказала она: подай мне, я отдам тебе его тотчас. Она дала его. — Она надела покрывало и ска-Зала: дай я влезу на твоего вола, чтобы я посмотрела, пойдет ли мне это? — Сказала она: влезай, но тотчас слезай обратно. И ящерица влезла и сказала она: ха, ха! очень идет! — Сказала она: слезай же. — Сказала она: не хочу, я не слезу. — Сказала она: слезай, чтобы я влезла. — Ответила ящерица: ты мне позволила влезть; не слезу.
И поднялись все девушки с невестой; они обернулись в птичек. Сама невеста сделалась зябликом. Они направились в лес и поселились там, будучи птицами.
Явились дружки со шкурой зверя, которого они освежевали. Они шли впереди. Когда они были далеко от девушек, сказал жених: хау! хау! люди! видите ли вы невесту, на что она похожа, какая она сделалась маленькая и темная? Что с ней случилось? Где девушки? — Сказали они: о, вождь, может быть девушкам досаждало сидеть на солнце, и нако-
нец они ушли к своим домой; мы видим, что сделалось с невестой от солнца, ибо она не привыкла сидеть на солнце. — Сказал он: если так, это видно из-за солнца; мое тело ослабело, видно это не моя невеста. — Они подошли к ней и спросили: где девушки? — Невеста заговорила будто ее язык был связан, говоря неразборчиво, отвечая: они дошли обратно домой.
И они пошли, воины идя впереди, и жених с ними, он шел со своими воинами впереди, невеста оставалась позади, идя одна с быком. Когда они были вдалеке от того места, они увидели много птиц, сидевших перед ними на траве, они говорили: Какака, сын вождя идет со зверенышем! Говорили они: прочь, он вертится с ящерицей! — Сказал он: хау! люди! слышите ли вы этих птиц досаждающих, что они говорят? И слыхали ли вы когда-нибудь говорящих птиц? — Ответили они: о, вождь, так делают птицы кустарников, они говорят. И он замолк. Они шли.
Опять впереди перед ними двигались птицы, говорили они: Какака, Какака, сын вождя идет со зверем! Прочь, он вертится с ящерицей! Но это очень задело сердце Какака. Когда они подходили к дому, птицы вернулись обратно, они остались в лесу, люди вошли домой, они все шли впереди, оставив одну невесту позади.
В загоне для скота сидело много мужчин с вождем, отцом Какака. Вошла невеста, идя одна; она пришла в верхнюю часть селения. Все люди, бывшие в загоне для скота, спросили: кто это пришел с сыном нашего вождя? — Заговорил вождь в гневе, позвал его, сказал он: я здесь, мой мальчик