Королевна и дочь Солнца

Жил когда-то король, и было у него двое детей: сын и красавица дочь.
Жена у короля померла, а вскоре захворал и помер он сам. Теперь остались только сын да дочь.
Стал королевич править королевством, и вот задумал он жениться. Разослал гонцов во все концы света и велел сыскать ему невесту, такую же красавицу, как его сестрица, а то и получше.
Через некоторое время вернулись гонцы и объявили королевичу, что они исходили вдоль и поперёк всю землю, повидали много пригожих девиц, но такой красавицы, как его сестра, сыскать не могли.
И вздумал тогда королевич обвенчаться с родною сестрою и объявил он ей свою волю. Сколько ни плакала королевна, ничего не помогло. Королевич строго приказал ей готовиться к венчанию.
Загоревала королевна: ну как за родного брата идти? Три дня, три ночи напролёт плакала, а на четвёртый день принялась готовиться к свадьбе.
В назначенный день королевич оделся и стал ждать невесту. Ждёт, а её всё нет. Вот он и спрашивает:
— Готова ли ты, сестрица?
— Обуваюсь я, — ответила сестра, и ноги её по колени в землю ушли.
Королевич подождал ещё, а не дождавшись, опять спрашивает:
— Готова ли ты, сестрица?
— Платье надеваю, — ответила сестра и ушла в землю по самую шею.
Ещё подождал королевич, а не дождавшись, опять спрашивает:
— Готова ли ты, сестрица?
— Венок надеваю, — ответила королевна, и земля над её головой сомкнулась.
Подождал немного королевич и опять окликнул сестру, да на этот раз никто не откликнулся. Вошёл он в опочивальню, а там ни души. Всюду искал он, всюду глядел, но сестры не нашёл.
Так и расстроилась королевская свадьба.
А королевна, очутившись под землёю, открыла глаза и увидала, что лежит на зелёном лугу. Кругом цветы, наверху солнышко светит. Пошла гулять она по лугу, собирает землянику и ест.
Вечером напал на королевну страх. Гуляет она одна-одинёшенька, кругом ни живой души. Огляделась королевна и пошла напрямик через лес. Смеркаться уж стало. Идёт королевна, боязливо оглядывается. Вдруг видит она — сквозь деревья огонёк светится. Пошла королевна на огонёк, увидала избушку и вошла в неё, а там за столом сидит красавица-девица и шьёт-вышивает. Поздоровались они и разговорились.
— Не осталось у меня ни отца, ни матери, — сказала королевна, — только брат один. После кончины отца стал он править королевством и задумал жениться. Только не нашёл подходящей невесты и приказал мне за него идти. Когда убиралась я к венцу, вдруг расступилась подо мною земля, и очутилась я на лужайке, а потом пришла сюда.
— А я зовусь дочерью Солнца, — сказала красавица. — На свою беду забрела ты сюда. Живёт в этой избе злая ведьма, она и меня взаперти держит, и тебя заколдует, когда вернётся.
— А ты убеги от неё, — говорит королевна.
— Убежала бы, да не знаю куда. Ведьма украла меня у матери, когда я была ещё маленькой, и никто не знает, где я. Истосковалась я здесь, а как быть, не знаю.
Покуда они беседовали, подул холодный ветер, затрещали деревья, задрожала земля. Дочь Солнца сразу почуяла, что это ведьма домой летит. Велела она королевне стать у стены, а в стену воткнула иголку с ниткой. А та игла была волшебная: королевна стала невидимкой.
Только вошла ведьма в избу, как принялась орать:
— Отчего здесь человечиной пахнет?
— И вовсе не пахнет, — ответила дочь Солнца. — Верно, сама ты человечины отведала.
Огляделась ведьма, ничего не увидела, запыхалась и на лавку села. Отдохнула немного и опять улетела.
Тут дочь Солнца вынула из стены иглу.
— Как это ведьма меня не заметила? — дивится королевна.
А дочь Солнца отвечает:
— Да ведь игла эта волшебная. Принёс мне её и ещё пряжи клубок, щётку и полотенце какой-то старичок. Сказал он тогда, вишь, что скоро пригодятся мне эти подарки. Игла сейчас и помогла спасти тебя.
Поблагодарила королевна дочь Солнца и стала уговаривать её бежать.
— С этими волшебными подарками, — сказала она, — ты легко убежишь от ведьмы, да и мне поможешь. А в своей стране я дороги знаю. Бежим!
Послушалась королевны дочь Солнца, взяла волшебные подарки, и они убежали.
Прилетела ведьма домой, не нашла дочери Солнца, разъярилась она и давай повсюду шнырять да разнюхивать, покуда не напала на след, не догадалась, что убежала дочь Солнца, да не одна. Схватила ведьма ступу, оседлала её и пустилась вдогонку.
Слышит дочь Солнца — земля дрожит, поняла, что это ведьма догоняет.
Испугались девицы, кинули наземь клубок, и из него выросли горы — высокие, крутые, цепью растянулись.
Подбежала к ним ведьма, хотела перелезть — не перелезла, хотела перелететь — да больно высоко, думала кругом обежать — уж очень далеко. Делать нечего, полетела она домой, захватила лопату, вернулась и давай копать. Сровняла горы с землею. Опять пустилась вдогонку, так что вихрь поднялся, деревья склонились.
А беглянки уж далеко были. Но вот почуяли они — земля дрожит, стало быть, и ведьма близко. Тогда кинула дочь Солнца щётку, и сразу поднялся такой густой и высокий лес, что ведьме ни пробраться сквозь него, ни кругом обежать, ни перелететь. Вернулась ведьма домой, захватила топор, прорубила в лесу тропинку и опять по следу гонится.
Слышат беглянки — земля дрожит, — опять нагоняет их ведьма. Тотчас бросила дочь Солнца полотенце, и раскинулось на том месте озеро, да такое широкое и глубокое, что ведьме ни переплыть его, ни перелететь. Легла ведьма на землю и принялась лакать воду. Лакает и приговаривает:
— И я лакаю, и ты, ступа, лакай! И я лакаю, и ты, ступа, лакай! — А зачем ступе лакать? И в помине такого нет! Лакает-лакает ведьма, сама спешит-торопится, уж и раздулась она, как гора, уж и воды в озере лишь чуть-чуть осталось. Хотела ведьма допить её, да лопнула.
А дочь Солнца с королевной видят, что ведьма за ними уж не гонится, и без страха продолжают путь. Вскоре подошли они к пышным палатам, и королевна узнала братнин дворец.
Королевич несказанно обрадовался им, да и запечалился оттого, что не мог угадать, которая же его сестра: красавицы были на одно лицо. И так поглядит он на них, и этак — не узнаёт сестры, да и только. Тогда пустился королевич на хитрость: задал он пир, сам приказал поварам зарезать телёнка, наполнить кровью пузырь и незаметно подать ему. Повара так и сделали, а королевич спрятал пузырь под рубашку на груди.
Гости пировали, веселились, а королевич веселился пуще всех