Отважный сын

Давно это было. Очень давно. С тех пор много времени прошло. Там, где реки текли, теперь высокие горы стоят. Там, где горы стояли, теперь широкие реки текут.
Жила тогда в одном стойбище женщина Вайда с маленьким сыном, Анга его звали. Отца у мальчика не было — тигр
убил.
Однажды заболела Вайда. Совсем ей плохо: лежит
в своей юрте, встать не может. Пришли соседки, сказали:
— Это злые черти-бусеу — напустили на нее болезнь и мучают ее! Надо выгнать бусеу!
Созвали они в юрту больной много людей, погасили свет и стали пугать и выгонять бусеу: били в железные котлы, стучали трещотками, громко кричали: "Гаа-гаа! Гаа-гаа!" Только помочь больной не могли. Тогда позвали шамана. Пришел шаман в хое
— рогатой шапке, подогрел на углях свой бубен, чтобы он звучнее был, и стал изо всей мочи бить в него колотушкой. Бьет, а сам кружится по юрте, прыгает из стороны в сторону, выкрикивает заклинания, железные побрякушки у него на поясе лязгают.
Долго шаман бил в свой бубен, долго кружился, а помочь больной тоже не мог.
— Выздоровела бы она, — сказала одна старуха,
— если бы кто достал для нее чешуйку змеи- Огло-ма да шерстинки большого медведя — Хозяина всех медведей. Да трудно это, опасно! Чтобы найти змею Оглома, всю тайгу пройти надо. А найдешь ее — новая опасность идет. Возле змеи Оглома живет другая змея — Симун. Она набрасывается и на змею Оглома и на всех, кто осмелится подойти к ней. Дыхнет змея Симун огнем — и обуглятся у человека руки!
Анга слушает, все запоминает, сам молчит. Другая старуха о медведе рассказывает:
— И к Хозяину медведей никто не посмеет идти. Живет он на высокой горе, в глубокой пещере. На гору взобраться трудно. Подойти к Хозяину медведей страшно! Где такой отважный найдется?
Покачали головами старухи, поговорили и ушли. Мать и сын одни в юрте остались. Мать лежит, на сына смотрит, сама горько плачет.
— Вот больна я, не встану… Как теперь жить будешь?
Сын говорит:
— Ты не плачь! Вылечу я тебя: достану и чешуйку змеи Оглома и шерстинку Хозяина медведей
достану!
— Мал ты, чтобы за такое дело браться! Пропадешь!
— У меня страха нет, — отвечает Анга. — Пойду я! Может быть, и не пропаду!
Отточил он получше копье, взял большой котел, взял длинную кожаную веревку и пошел. Идет — сам по пути с елок смолу сдирает, в котел складывает.
Долго он шел. Очень долго. В одном месте остановился. Видит — речка течет. Возле речки большое дерево. Толще и выше всех деревьев оно. За листвой его днем солнца не видно, ночью — месяца не видно. А вокруг дерева все выжжено.
Под этим деревом и жила змея Симун.
Принялся Анга щипать мох. Много нащипал. После того в речку вошел, с головой окунулся. Много воды мох впитал. Анга на берег вышел — вода из моха сочится, на землю стекает. Тут он смело к дереву пошел и стал изо всех сил копьем о котел стучать. Страшный шум поднял. Все птицы далеко разлетелись, все звери далеко разбежались.
Змея Симун услышала шум и выползла из своего гнезда. Ползет она к Анге, шипит. А за ней красный след остается — трава и камни горят.
Подползла змея Симун к Анге, раскрыла пасть и дохнула на него сильным пламенем. А ему ничего: мокрый мох его от огня защищает.
Дохнула змея Симун еще раз. Он Анги пар поднялся, все кругом застлал. Изловчился Анга и бросил котел со смолой прямо в пасть змее. Растопилась смола и залила глотку змее Симун. Издохла она.
Немного прошло времени — подползла к Анге другая змея и сказала:
— Я — змея Оглома. Всю жизнь я боролась со змеей Симун и никак не могла одолеть ее. Змея эта одного за другим съедала моих детей. Ты мне помог — избавил меня от нее. Скажи, что тебе дать в на-
граду.
Анга сказал:
— Мне ничего не нужно. Дай только одну чешуйку с твоего тела, чтобы вылечить мою мать!
Змея Оглома дала Анге свою чешуйку, и он пошел дальше.
Долго он шел