Елена прекрасная

Вот не в котором царстве, не в котором государстве был-жил царь. У царя было три сына. Старший — Василий, средний — Федор, а уж меньшой, как всегда рассказывается, был Иван. Без Ивана сказка редко живет.
Вот когда эти сыновья уже стали на возрасте, так сейчас царь собирает всех трех и объявляет такую вещь:
— Вот, сынки мои любимые, вы сейчас знаете что? Я сейчас пока еще не стар, мне охота бы вас женить и посмотреть на ваших деточек, на своих внучат.
Сыновья отвечают:
— Так что же, батюшко, благослови, на ком жениться мы станем?
Отец отвечает им так:
— Вот что, сынки, выбирайте невесту вы себе сами: вам надо жить с ней, а не мне, — мой совет такой.
— Да нет, батюшко, нам бы хотелось узнать, что на ком тебе бы желательно нас женить?
— Так вот я вам, пожалуй, скажу и это. Возьмите вы, сделайте себе по самострелу и стрелите: куда ваши стрелочки падут — там вам и судьба жениться. Вот пусть на крестьянский двор падет, или на поповский, или там на княжеский — куда стрелочка падет — там вам и судьба жениться.
Ребята поблагодарили отца. Пошли, сделали себе по самострелу, выстрелили и пошли за этима стрелками следить, где ихни невесты. Вот у старшего — Василия — пала на королевский двор; у среднего — -Федора — пала на княжеский двор; те пошли за стрелками и тут же поженились, А у младшего — Ивана — поднялась и улетела, и сам не знает, куда. Пришлось тоже итти по направлению, разыскивать свою стрелу. Вот он и идет и идет. Вышел из города и пошел по направлению в лес. И видит, в лесу лежит большое болото. И на болоте небольшой хуторок. И на этом хуторке видит свою стрелку. Да, подходит к этому хуторку и ставаег на крышу. Снимает ее с крыши и хочет итти домой. Только что хотел итти домой, вдруг выходит из хуторка старая-престарая старушка и заговорила:
— Ну, Иван-царевич, как ты пришел сюда за стрелочкой, то, значит, твоя судьба притянула тебя ко мне. Ты должен меня взять замуж по отцовскому благословению. Он посмотрел на нее и говорит:
— Неужели я дожил до такой старухи? Ведь у тебя и ни одного зуба-то нет во рту, и итти-то ты не можешь. И не надо мне тебя, и я тебя не возьму!
— Ну, не возьмешь, как хотишь. Раз отец благословил — — надо меня тебе взять. А не возьмешь — все равно от меня не уйдешь.
И он сказал:
— Нет, не возьму, пойду прочь.
И пошел. Но уйти никуда не может, вязнет в болоте.
— Вот она к нему подходит ближе и говорит:
— Ну, возьмешь, так не утонешь, а не возьмешь — все равно утонешь, не уйти тебе никуда от меня.
А он немножко подумал: «Что мне погинуть этта, так пожить еще охота. Ну, все равно, чорт с ней, возьму, все едино жить с ней не стану».
Потом сказал:
— Ну, ладно, иди же, чорт с тобой, возьму тебя замуж!
И сразу очутился уже на крепкой почве. Вот идут, и говорит она ему дорогой:
— Вот, Иван-царевич, хоть ты и взял меня, но держать не умеешь (к чему это сказала, это впоследствии выяснится). Он идет вперед и даже не оглядывается, думает про себя:
«Все равно я с тобой жить не стану». И в скором времени пришли они в царство. Завел ее в одну комнату, оставил, а сам пошел к отцу обсказывать свое несчастное положение, что с ним случилось. Вот когда он пришел к отцу, отец и спрашивает; — Ну, где ты, сын, так долго ходил и где невесту себе нашел? Уж братья твои женились: один на княжеской дочери,другой на королевской. Он ему отвечает:
— Ой, батюшко, не спрашивай про мою женитьбу. Какой я у тебя родился несчастный меньшой сын.
— Ну, так что с тобой, сынок, расскажи, а я послушаю, на ком ты женился, кого привел?
Вот он стал рассказывать, как он выстрелил и пошел разыскивать свою стрелочку и как улетела стрелка в болото и пошел по направлению свою стрелу разыскивать.
— Когда я пришел в болото, и вижу небольшой хуторок и на нем свою стрелу на крыше. Я достал ее, хочу уйти прочь. Только я пошел — выходит старая-престарая старушка из этой избушки и говорит: «Ну, Иван-царевич, Значит, судьба нам, раз отец благословил тебя взять меня замуж». Я, конечно, отказался от нее и хотел итти прочь, но стал тонуть в болоте и выйти никак не могу. Тогда она подходит и сказала еще :"Будё возьмешь — не утонешь, а не возьмешь — утонешь и не уйдешь никуда". И вот я, батюшко, взял и привел ее. Неохота мне-ка было потонуть в болоте, делай, что знаешь, со мной. Теперь говорит отец Ивана:
— Ну, что делать, Ваня, видно, твоя судьба. Пусть живет она. Если делать ничего не может — это ничего. Пусть все равно живет, может, скоро умрет, раз она стара. Ты женишься потом на другой.
И вдруг приходят те братья к отцу, отец и говорит:
— Ну, вот что, сынки любимые: на завтрашний день ко мне приходите, а я устрою для вас пир. И принесите по рубашке, пусть жены сошьют по рубашке, и я узнаю, которая из трех самая рукодельная, и тому отдам царство сыну.
Гот братья сказали:
— Ладно, батюшко, мы пойдем и прикажем им. Потом отец сказал Ивану:
— Пусть и твоя старушка сошьет, если умеет; а уж если не умеет — то со старой взять нечего.
Иван повесил голову и пошел. Вот он пришел в эту комнату, где она сидела, и очень печальный сел на лавку. Даже и не смотрит на нее.
Она подходит.
— Ну, что, Иван-царевич, ты невесел — буйну голову свою повесил? Что же тебе отец велел сделать, какой дал заказ?
А сама знает — волшебница. Вот он ей и говорит:
— Что ты можешь сделать? Батюшко вмел всем невесткам сшить по рубашечке, а что ты можешь сошить, как у тебя руки трясутся, чуть ходишь? И лучше отстань, не расстраивай напрасно!
И еще пуще голову свесил. Она и говорит:
— Слушай, Иван-царевич, не весь своей головы, а сходи, принеси мне десять аршин шелку, хошь я, может быть, и худую, а сделаю, не пожалей шелку.
Теперь он думает: «А, чорт с ней, пусть!» Пошел, принес десять аршин шелку: «Пусть делает». И сам пошел, чтобы не глядели его глаза. Вот эти невестки, когда братовья принесли им шелк, пришли посмотреть, как старая старуха будет шить