Саоме худшее, что он теперь никак не мог разобрать, исаполнил ли он наказ председателя до своего сна или только трактористов послал в луга, пришел сюда, да тут и свалился.
Но вдруг он заметил на небе тучу и увидел, что под навесом нет ни одной лошади.
С высокой крыши колхозного клуба радиогромкоговоритель что-то хрипло кричал, надсаживаясь, простуженным голосом.
тут Егорка понял вдруг, что он проспал долго, и ужасно рассердился на Бобика.
— Это ты меня заснул?! — крикнул он, кинувшись к щенку. — Зевака несчастный!
Хотел со зла наподдать щенку ногой, но Бобик увернулся, Егорка полетел на землю и больно зашиб себе коленку. От обиды и боли нижняя губа Егорки задрожала, подбородок задергался и из глаз хлынули слезы. Егорка заревел — да так со слезами п обежал по дороге в луга.
А деревня как вымерла, и не было в ней ни одного человека, чтобы расспросить Егорку, что у него за горе, и утешить его.
17 глава.
Добежав до горки, откуда открывался широкий вид на луга, Егорка остановился и с удивлением протер кулаком глаза.
Луга уже не напоминали издали кочковатое болото. Частые кочки-копенки исчезли с них, взамен их выросли большие редкие скирды-зароды.
Одна — последняя скирда — еще не была готова. Со всех сторон колхозники подгоняли к ней лошадей; лошади волокли за собой копны сена. Егорка уже раньше видел, как это делается, и потому не удивлялся, что копна сама собой едет по лугу за лошадью. Он знал, что под копну подкладывают жерди и обвязывают ее веревкой.
На невысокой пока еще скирде стояли восемь парней. Снизу мужчины и женщины на вилах подавали им сено из подвезенных копен. Парни наверху принимали охапки сена и крепко уминали его ногами. Скирда быстро росла вверх.
Но не ждала и туча. Она заходила из-за озера, и рваные края ее быстро приближались к солнцу.
Егорка овидел, как по дороге из Заозерья примчался Анатолий Веденеевич на своем высоком рыжем коне. Он показывал на что-то рукой и отдавал приказания громким голосом. Но слов Егорка на таком расстоянии не мог разобрать. Он припустил дальше и через несколько минут подбежал к скирде. В горячке работы никто не заметил ни его, ни бежавшего за ним Бобика. Работа здесь была не по плечу маленькому Егорке. Он успел только помочь одной девочке подвезти к скирде последнюю копенку сена.
Туча между тем уже скрыла под собой солнце.На луга набежала тень, и с каждой минутой кругом становилось овсе темнее. Казалось, среди бела дня настает ночь. Но колхозники уже вершили последнюю скирду. Они прикрыли ее сверху сеном поплоше и ветками, которые принесли ребята из ближнего кустарника. Председатель крикнул, чтобы почаще покрыли сверху жердинами.
Внезапно из-пгод тучи рванул ветер. Оставшиеся на земле клочья сена взметнулись на воздух. Но повредить плотно-плотно утоптанной и прикрытой сверху скирде не мог даже этот вихрь. Видно было, что председатеоль обо всем заранее подумал, обо всем позаботился. Пока парни слезали сверху, один из колхозников уже опахивал скирду неизвестно откуда взявшимся плугом; делал вокруг нее канавку для стока воды.
Работа была кончена. Все сено было спасено.
Но тревога еще не успела улечься. Колхозники беспокойно переглядывались молча, точно силясь вспомнить, — что такое ими еще недоделано?
18 глава.
В это время раздался негромкий сухой звук — плят! — и ослепительно сверкнула молния. Почти сразу же за ней ударил и раскатился оглушительный гром. Все вдруг задвигались, закричали и побежали по дорге. Кто был при лошадях, садился верхом и мчался в деревню. На дороге стоял Гешкин грузовик, и Гешка сзывал к нему всех аастыми гудками. В одну минуту в кузов грузовика залезли мужчины и женщины. Они наклонялись через борт и, схватив за руки ребят, втаскивали их к себе в кузов. Наконец Гешка дал последний гудок — и машина, битком набитая колхозниками, с шумом тронулась в деревню.
Грузовик укатил, и в лугах настала зловещая тишина. Слышался только отчаянный голос Егорки: "Бобик! Бобик!"
Напуганный близко ударившей молнией и страшным грохотом грома, щенок забился куда-тов кусты. Егорка не захотел оставить его одного и не поехал со всеми на машине.
— Бобик! Бобик! — несся его тоненький голос из рустов. Но Бобик не показывался.
Все больше и больше темнело. Вдруг опять сверкнула молния и раскатился оглушительный гром. Жуть взяла Егорку.
"Вот брошу его тут, — подумал он про щенка, — и пускай его волки съедят!"
19 глава.
Но сразу же стало стыдно этой злой мысли.
"Он ведь маленький, глупый еще… Напугался дурашка".
Егорка прошел весь кустарник и остановился на опушке.
"Вернуться? Еще раз обыскать все кусты?"
Но тут вдруг в траве зашевелилось что-то черное, длинное. Егорка даже вздрогнул: "Гадюка?.. — ивдруг понял: — Да ведь это же Бобкин хвост!"
Щенок сейчас же был вытащен за хвост из-под куста и получил строгий выговор от хозяина. Медлить, однако, было нельзя: уже ударили первые тяжелые капли дождя. В невысоком, жидком кустарнике нечего было и думать спрятаться. Егорка огляделся — и с Бобиком под мышкой помчался к скидре.
В одну минуту он выкопал себе в сене с подветренной стороны скирды норку и спрятался в ней с Бобиком. И пора было: дождь хлынул как из бочки. Зачастили молнии, гром сливался с громом в сплошной грохот.
Бобик повизгивал от страха и жался к Егорке. А у Егорки страх совсем пропал: в этом превосходном укрытии от дождя и ветра с несмышленышем-щенком на коленях он чувствовал себя совсем большим и спокойным. Ведь он должен был заботиться о маленьком, как это делают взрослые.
— Ну что дрожишь, дурашка? — ласковым голосом говорил он Бобику, гладя его по шелковистой спинке. — Плохо тебе разве тут? Что вздрагиваешь? Грома боишься? Да ведь он же вон уж куда укатился.
И правда: гром стал тише, гроза удалялась
331
Отзывы (0)