Там аккуратными буковками было написано:
Крошка Нильс Карлсон
Ниссе отворил дверь и повернул другой выключатель. Бертиль вошёл в комнату.
— Здесь не очень-то уютно, — извинился Ниссе.
Бертиль огляделся. Комнатка была маленькая, холодная, с одним окошком и голубой кафельной печкой.
— Да, бывает лучше, — согласился он. — А где ты спишь ночью?
— На полу, — ответил Ниссе.
— Бр-р-р, а тебе не холодно? — содрогнулся от ужаса Бертиль.
— Спрашиваешь! Ещё как холодно! Так холодно, что приходится каждую минутку вскакивать и бегать по комнате, чтобы не закоченеть.
Бертилю стало ужасно жаль малыша. Ему-то самому, по крайней мере, не приходилось мёрзнуть дома по ночам.
Тут Бертилю пришла в голову удачная мысль.
— Какой же я глупый! — сказал он. — Уж дрова-то я могу для тебя раздобыть!
Ниссе быстро схватил его за руку.
— Неужто ты сможешь это сделать? — живо спросил он.
— Ясное дело, — ответил Бертиль и огорчённо добавил: — Беда только, что мне не разрешают зажигать спички.
— Ничего, — утешил его Ниссе. — Только бы тебе удалось раздобыть дрова, а уж зажечь их я сумею.
Бертиль взбежал вверх по лестнице и нажал на гвоздь… но он забыл, что нужно при этом говорить.
— Какие слова надо сказать? — крикнул он вниз малышу.
— Хм! Снур-ре, снур-ре, снур-ре, випс! Мальчуганом обернись! — ответил Ниссе.
— «Хм! Снур-ре, снур-ре, снур-ре, випс! Мальчуганом обернись!» — повторил Бертиль гвоздику.
Но ничего не случилось.
— Тьфу, тебе надо сказать только «Снур-ре, снур-ре, снур-ре, випс! Мальчуганом обернись!» — закричал снизу Ниссе.
— «Только снур-ре, снур-ре, снур-ре, випс! Мальчуганом обернись!» — повторил Бертиль.
Но ничего не случилось.
— Ой, ой! — закричал Ниссе. — Ничего, кроме «Снур-ре, снур-ре, снур-ре, випс! Мальчуганом обернись!», тебе говорить не надо!
И тут Бертиль понял наконец, что надо сказать. Он произнёс:
Снур-ре, снур-ре, снур-ре, випс!
Мальчуганом обернись!
И он снова стал прежним Бертилем. Всё произошло так быстро, что он стукнулся головой о свою кровать. Быстро-быстро вылез он из-под кровати и подполз к кухонной плите. Там лежала целая груда обгорелых спичек. Он разломал их на малюсенькие щепочки и сложил возле крысиной норки. Затем снова сделался маленьким и закричал:
— Ниссе, помоги мне перенести вниз дрова!
Ведь теперь, когда он стал маленьким, он не в силах был сам дотащить спички. Прибежал вприпрыжку Ниссе, и они с трудом, помогая друг другу, стащили дрова вниз по лестнице и сложили их в комнате возле печки. Маленький Ниссе прямо-таки прыгал от радости.
— Вот это дрова так дрова — самые лучшие на свете! Да-да, лучшие на свете!
Он набил полную печку дров, а те, что остались, аккуратно сложил рядышком в углу.
— Сейчас увидишь, — сказал он.
Ниссе уселся на корточки перед печкой и подул на дрова:
— Випс!
Тут дрова как затрещат, как загорятся!
— Вот это да! Ловко! — обрадовался Бертиль. — И спички не нужны.
— Да-а, — протянул Ниссе. — А какой чудесный огонь. Мне ни разу с самого лета не было так тепло.
Они уселись на полу перед пылающим огнём и протянули к живительному теплу посиневшие от холода руки.
— А сколько дров ещё осталось! — прибавил довольный Ниссе.
— Да, а когда эти кончатся, я достану ещё, — пообещал Бертиль.
Он тоже был доволен.
— Нынче ночью я не замёрзну, — радовался Ниссе.
— А что ты ешь? — немного погодя спросил Бертиль.
Ниссе покраснел.
— Да так, всего понемножку, — неуверенно ответил он. — Что удастся раздобыть.
— А что ты ел сегодня? — полюбопытствовал Бертиль.
— Сегодня-я… — протянул Ниссе. — Сегодня, кажется, я ничего не ел.
— Так, значит, ты совсем голодный! — воскликнул Бертиль.
— Да, — немного поколебавшись, ответил Ниссе. — Я страшно проголодался.
— Что же ты, шляпа, сразу не сказал! Я сейчас принесу.
Ниссе чуть не задохнулся от радости:
— Если ты и вправду раздобудешь мне чего-нибудь поесть, я век тебе этого не забуду!
Бертиль уже поднимался по лестнице. Быстро-быстро он произнёс:
Снур-ре, снур-ре, снур-ре, випс!
Мальчуганом обернись!
Он со всех ног помчался в кладовую и взял там маленький-премаленький ломтик сыра и маленький-премаленький ломтик хлеба. Он намазал хлеб маслом и положил сверху котлетку и две изюминки. Всё это он сложил рядом с крысиной норкой. Затем снова сделался маленьким и закричал:
— Ниссе, помоги мне перенести вниз еду!
Но кричать было незачем, потому что Ниссе уже стоял возле него и ждал. Они отнесли все припасы вниз. Глаза Ниссе горели, словно звёздочки. А Бертиль почувствовал, что и он тоже голоден.
— Начнём с котлетки! — предложил он.
Котлетка была не меньше головы Ниссе. Они начали есть её с двух сторон, чтобы посмотреть, кто быстрее дойдёт до середины. Первым успел Ниссе. Потом они принялись за хлеб с сыром. Маленький-премаленький ломтик хлеба казался теперь большим, словно огромный каравай. Ниссе хотел припрятать сыр.
— Понимаешь, я плачу крысе за комнату ежемесячно коркой сыра. А не то она вышвырнет меня отсюда.
— Это мы уладим, — успокоил его Бертиль, — ешь пока сыр.
И они съели сыр, а потом стали лакомиться изюминками. Но Ниссе сказал, что спрячет половинку своей изюминки на завтра.
— Когда я проснусь, у меня будет что пожевать, — объяснил он.
Тут Бертиль как закричит:
— Придумал! Здорово придумал! Випс!
И он исчез. Его не было довольно долго. Вдруг Ниссе услыхал его крик:
— Иди сюда, помоги мне спустить вниз кровать!
Ниссе помчался наверх. И там стоял Бертиль с самой хорошенькой на свете белой кроваткой. Он взял её в старом кукольном шкафу сестрёнки Мэрты, который по-прежнему стоял в комнате. В этой кроватке лежала крохотная куколка сестрёнки, но теперь кроватка была больше нужна Ниссе.
— Я захватил для тебя простынку и кусочек зелёной фланели, которую мама купила мне на новую пижаму. Фланелью будешь укрываться вместо одеяла.
— О! — воскликнул Ниссе. — О! — только и вымолвил он.
— А ночную рубашку куклы я тоже захватил с собой, — добавил Бертиль. — Ты ведь не против того, чтобы спать в кукольной ночной рубашке?
— Конечно нет, — ответил Ниссе.
— Ведь девчоночьих одёжек в доме всегда больше, — словно извиняясь, сказал Бертиль.
— Зато в такой рубашке — тепло, — возразил ему довольный Ниссе и погладил рукой кукольную ночную рубашку. — Я никогда не спал в настоящей кроватке, — сказал он, — так хочется сейчас лечь.
— Ну и ложись, — согласился Бертиль. — Мне всё равно пора домой. Того и гляди, придут мама с папой.
Ниссе быстро стащил с себя одёжку, натянул кукольную ночную рубашку, юркнул в постель, укутался простынкой и натянул на себя фланелевое одеяльце.
— О! — повторил он. — Я совсем сыт. И мне очень тепло. И ужасно хочется спать.
— Тогда привет! — сказал Бертиль
590
Отзывы (0)