— Я могу снести золотое яичко. Сегодня ночью я снесла уже три штуки. Они лежат наверху, в часах.
И раз — она взлетела вверх, забралась в часы и снова вылетела оттуда с прелестнейшим крошечным золотым яичком в клювике. Она вложила его в руку Гуниллы, и девочка подумала, что ничего красивее ей в жизни видеть не доводилось.
— Пожалуйста, оставь его себе, — сказала кукушка. — Я потом снесу ещё. Ну, а теперь отвори окно, и я слетаю к домовым за новогодними подарками.
— В Стокгольме никаких домовых нет, — засомневалась Гунилла.
— Сдаётся, вы не очень-то знаете о том, что есть в Стокгольме, а чего там нет, — сказала Весёлая Кукушка. — Беда в том, что ваши глаза не видят, а уши не слышат. Иначе вы бы сами увидели, как эльфы танцуют в Хумлегордене весенними вечерами, и слышали, как домовые работают в своей мастерской в Старом городе перед самым-самым Новым годом.
— О! — воскликнули Гуннар с Гуниллой. И поспешили открыть окно, чтобы Весёлая Кукушка смогла слетать и купить новогодние подарки в мастерской у домовых.
Целый день летала она взад-вперёд с золотыми яичками и пакетами. Это было и вправду нелегко: ведь кукушке приходилось ещё следить за временем и вовремя петь.
«Какие чудесные подарки она приносит!» — думали Гуннар с Гуниллой. Брошку с браслетом для мамы, бумажник и перочинный ножик для папы, а сколько прелестных игрушек для кузин с улицы Оденгатан. О, до чего ж интересно было открывать пакеты! А как приятно с Весёлой Кукушкой! Единственное, что беспокоило Гуннара с Гуниллой, как объяснить маме с папой в новогодний вечер, откуда взялись эти подарки. Но брат с сестрой сговорились, что сделают таинственный вид и скажут: это страшная тайна. А мама с папой пусть думают что хотят.
Незадолго до восьми часов вечера пришла мама пожелать детям, которые весь день были такими послушными, спокойной ночи. Весёлая Кукушка была в тот момент как раз в очень игривом настроении и, прежде чем влететь в окошечко часов и захлопнуть его за собой, она прошептала детям:
— А теперь мы немножко подшутим над вашей мамой.
Когда мама подоткнула одеяло детям на ночь, она сказала:
— А теперь спать. Уже восемь часов!
В тот же самый миг окошечко часов открылось, и оттуда выглянула маленькая деревянная кукушка. А потом она запела. Она пела, пела и пела. И не восемь раз, нет, она прокуковала целых двадцать шесть раз. Мама сидела совершенно ошеломлённая.
— Что это значит? — спросила она. — Должно быть, механизм у часов немного испортился.
— Ага, — сказали Гуннар с Гуниллой. — Должно быть, механизм немного испортился.
И, забравшись под одеяло, громко расхохотались.
590
Отзывы (0)