Сэлэмэгэ

Жена Гээнтэя в отсутствие мужа родила ребенка. Крепкого мальчишку родила. Вот начал сын Гээнтэя ползать, начал ходить. Прошло много времени, и стал он большой. Однажды спрашивает сын Гээнтэя у своей матери:

— Мама, был у меня отец или нет?

— Был, был, — сказала мать.

— Мама, а как звали моего отца? А мать ему так говорила:

— Нельзя, грешно его имя произносить, ведь отец твой, наверное, умер. Ребенок заплакал. И тогда мать сказала:

— Твоего отца звали Гээнтэй.

Узнал он, как звали отца. Обрадовался. Гээнтэй, Гээнтэй, Гээнтэй! — твердил, бегая взад и вперёд. Гээнтэй, Гээнтэй… — бух! — и упал мальчуган. Упал и забыл, как звали отца. Пошел опять к матери, заплакал:

— Мама, как звали отца? Я забыл.

— Грешно, дитя мое, грешно, грешно, ведь он, наверное, умер и поэтому не возвращается.

Заплакал:

— Я хочу знать, как звали отца.

— Его звали Гээнтэй, Гээнтэй, — сказала мать.

Так вот и вырос мальчик. Начал ходить в тайгу на охоту.

— Мама, сделай мне унты!

Ну что же, сделала ему мать унты. На одну ногу — полшкуры, полшкуры — на другую. Вышла одна пара. Надел он унты.



— Ай-ай, ну и маленькие же, — говорит. — Ты надставь-ка, чтобы побольше были.

Надставила. Снова надел их сын. Отправляется. Мать пошла посмотреть, как ее сын пойдет. Провожая, сказала:

— Тот, кто твоим отцом был, посильнее тебя был. А сын говорит:

— Ладно; хоть я и слабый, пойду к отцу. Пошел.

Пришел к старухе. А старуха одной рукой скалу подпирает, другой — просо пересыпает.

— Тугума, ты куда идешь?

— По следам отца иду, — говорит. Тогда старуха сказала:

— Ну, если ты идешь по следам отца, одной рукой мою скалу подпирай, другой-просо пересыпай.

Одной рукой он скалу подпирал, другой-просо пересыпал. Так подпирал, что скривилась старухина скала.

Тогда старуха сказала:

— Тугума, твой отец был посильнее тебя, ты послабее его. Отправился Тугума. Шел-шел и пришел к старику Канда-Мафа.

— Тугума, ты куда идешь?

— Иду по следам отца.

— Ну, Тугума, — сказал Канда-Мафа, — если ты идешь по следам отца, глотай дедушкину картошку!

Проглотил. Канда-Мафа сказал:

— Твой отец был посильнее тебя, ты послабее его.

Отправился дальше. Шел-шел и набрел на след. Шаги широкие, унты большие были. И кто-то в маленьких унтах пробовал было так же шагать, да не мог ступать след в след. Это он следы своего отца увидел. А те широкие шаги и большие унты-следы Сэлэмэгэ. Попробовал Тугума шагать по следам Сэлэмэгэ. Так шел. Дошел до какого-то жилья. Сидит там одна старуха. Когда он вошел в дом, старуха спросила:

— a — aТугума, куда идешь?

— Я к твоему сыну пришел, — говорит. — А вы про моего отца ничего не знаете?

— Не знаем, — говорит.

Мать Сэлэмэгэ раскалила железо. Докрасна раскалилось.

— На, Тугума, согрейся грелкой моего сына!

Подала. Разгрыз Тугума, хруп-хруп-хруп, разгрыз и прыгнул в лицо матери Сэлэмэгэ. Все лицо у нее обгорело и сморщилось.

Вечером и Сэлэмэгэ пришел домой. Двух медведей убил. Одного принес, привязав к поясу, другого-под мышкой. Бросил он Тугуме своего медведя. А Тугума высоко вверху поймал его. И вот, сидя, бросил обратно Сэлэмэгэ. А Сэлэмэгэ-шлеп! — уронил наземь своего медведя. Снова бросил Тугуме