Шут

Не в котором царстве, не в котором государстве был-жил прожиточный человек, имел большое количество земли и имел скота разного много тоже. Ну, у него были два сына, но они еще были малые, и в одно прекрасное время он говорит жене:
— Слушай, жена, уж нам слишком стало тяжело работать на земле, хотя мы и держим работников, но работы уж очень много. А я что, жена, надумал? Давай так сделаем: продаем часть скота, а потом накупим товару и будем торговать. Сыновья уже подросли, они нам будут помогать.
— Ну, что же, хозяин, давай, сделаем так.
Вот он, конечно, сделал так: взял коров, овец, быков и повел на базар, поехал в город. И нужно ему было переезжать через мост — и проехал.
Роспродал на ярмарке скота этого, накупил товару, нагрузил пять подвод и поехал домой. Когда подъехал он домой, то едет он обратно по этому мосту, мост был, конечно, большой, река была быстрая, и возьмет, случилось: обрушился этот мост, и со всем своим товаром, — и понесло его туда. Когда понесло его по реке, он думал, что погибнет, но выбрался все-таки, вышел на гору и повесил голову чуть не до самой земли, и сказал:
— Вит мой куда ушел капитал — в реку!
Ему было очень жалко. Вдруг послышался голос с той стороны реки; — Что, мужичок, задумался, повесил голову до самой земли? Хошь, я тебе помогу?
— Чем ты мне можь помочь теперь, как оно ушло?
Он сейчас перескочил нa своей лошади через реку и пришел к нему.
— Ну, скажи, кто ты такой есть из молодцов?
— Я есть Шут.
— Ну, что ты мне можь помочь, коли мой капитал ушел в реку и унесло?
— Я тебе его обратно верну, только отдай, что у тебя есть незнаемое дома. Отдашь, то верну.
Он подумал: «Что у меня есть незнаемое? Двое сыновей, жена, скот у меня известен, богатство — тоже. Что у меня есть незнаемое, я только два месяца из дому».
И не узнал, что у него есть незнаемое. Подумал, ну все-таки ему жалко своего, и сказал:
— Ну, ладно, вернешь — отдам. Он делает с ним запись такую:
— Вот подпишись, что я к тебе приеду за этим делом через девять месяцев и тогда возьму. Вот он, конечно, подписался.
— Ну, а теперь иди против течения, где стоял мост.
И так он пошел, а этот Шут исчез.
И только приходит, напротив моста, где этот мост стоял по-старому, и его подводы шли по мосту. Он сел и поехал домой, только очень дивился: «Подумай, как он мне их быстро вернул. Что такое у меня дома есть незнаемое?» Когда приезжает в свой дом на двор, то выбегают два сына:
— Здравствуй, папенька! Отвечает:
— Здравствуйте, сынки! И они заговорили:
— Папа, у нас родился брат, которого зовут Иваном. И он с нас. ростом и говорит, и уже знает грамоту.
«Вот какое дело, что же она мне не сказала, что она в положении. Вот беда!» Это он подумал, и вот он, конечно, этот товар разложил по своим лавкам, начал торговать. Сыновья ему помогали. Жить ему стало очень хорошо, только он очень заботился, что посулён у него сын. Был он меньше всех, а ростом был больше всех, и умный и довольно грамотный. Вот однажды сидят, пьют чай, она и спрашивает у мужа:
— Что же ты такой печальный, или ты что потерял дорогой? Ведь нам, слава богу, жить стало хорошо, сыновья — помощники и не о чем печаловаться.
Он сказал:
— Да, жена, был такой случай. Когда я продал скота, поехал обратно, а ехать нужно было по мосту через реку, и вот этот мост обрушился, унесло меня в реку, и я еле выбрался на берег и крепко задумался, что вот весь капитал теперь пропал. И вдруг послышался голос с той стороны реки: «Что, мужичок, задумался, повесил голову?» Я отвечаю: «Как же не думать? У меня весь капитал унесло в реку». Тогда опять же отвечает: «Отдашь незнаемое дома, тогда я верну». И он перескочил через реку на лошади и пришел ко мне. Я его спросил: «Кто ты такой?» — «Я есть Шут, и вот отдашь, то верну». Я отдал и пошел прочь, этот мост был по-старому, и шли подводы, я сел и поехал домой. А это я посулил меньшого сына Ивана, а ты меня не повестила. И он придет через девять месяцев. Вот за это я и печалуюсь, что он годами меньше всех, а умом и ростом больше всех.
Тогда она сказала:
— Слушай, муж, уж раз так пришлось — делать нечего. А вот у нас есть три, и когда он придет, то пусть узнает. Если не узнает, то мы не дадим никоторого.
И он стал меньше думать, на том они и порешили. И, конечно, живут себе, вдруг однажды обедают, и у них в избе затемнилось. А это уже прошло девять месяцев.
Посмотрел он в окно и говорит жене:
— Ну, посмотри, вот он и приехал.
На дворе уже стояла такая большая лошадь, что с ихну избу была высотой. Он спустился с лошади, приходит в дом и заговорил:
— Здравствуй, здравствуй, хозяин и хозяюшка!
— Здравствуй, Шут, садитесь.
— Сесть недолго, но помни, хозяин, я пришел за долгом к тебе, который ты мне обещал. Тогда говорит хозяйка:
— Ну, ладно, коли узнаешь, то получай долг, а уж не узнаешь, тогда остаются нашими сыновьями. Вот она привела всех трех:
— Ну, выбирай.
Ну, конечно, он посмотрел и улыбнулся:
— Ишь ты, хозяйка, вздумала обмануть Шута. Вот который больше всех, тот и младший, тот будет мой.
Вот берет его, распростился, и поехали. А хозяин и хозяйка остались плакать, очень им жалко было сына, большой, сильный, умный и грамотный.
Вез он его целый месяц. Приезжают к большому дому, вокруг дома — железный тын, очень высокий, так что никакая лошадь через него не перемчит. Ну, нигде не было дверей. И он разгонил свою лошадь, перескочил через, и вот заводит он его в дом. Когда он заводит его в дом, и трои сутки прожил и говорит:
— Ну, Ваня, вот здесь ты будешь жить.
Ну, у него в этом жительстве не было никого, жил один, — ни собаки, ни кошки. И приносит ему он двенадцать ключей.
— Вот, Ваня, ходи в одиннадцать, а в двенадцатую не ходи, которая в темном углу, лыком завязана, навозом Запечатана. Если я вернусь, узнаю, что ходил, — -убью тебя. А я проезжу три года, а потом приеду. А тебе достаточно всего здесь, будешь жить один.
И вот, конечно, он кряду же, как рассказал ему, и уехал.
Он пропустил день-два, потом начал ходить по комнатам. И ходил целый месяц, все смотрел редкости, чего у него только не было: и вина, и припасов, и товаров, и сбруи, и золота, и серебра, ну, только не было живого человека или хоть собаки и кошки. Это ему было очень скучно