Шут

И вот он уж на второй месяц задумал: «Что он мне не велел в эту дверь входить? Однако, дай схожу, двум смертям не быть, одной не миновать. Он уехал далёко, теперь и не узнает».
И на другой день приходит, лыко разрывает, навоз отрывает — открывает дверь. Только открыл дверь, то полилась кровь оттуль так сильно через порог, что он еле стоит на ногах. Он стоит, смотрит, и кровь эта Окончилась. Он заходит в дверь и смотрит — стоит конь связанный. Он обрадел, что конь, взял его, развязал, вывел на двор, дал ему напиться, принес пшеницы, и конь стал наливаться, а он думает: «Вот теперь эти три года я проведу с ним — будет мне хороший товарищ».
И такой был конь большой, что не меньше был Шута, ну, он хоть росту был порядочного, но не мог заскочить на него, а ему охота. Он взял, лесенку нашел и выстал на нее. Ну, конь стоя поглядывал и ел. И вот когда он забрался наверх, то там начал сидеть на нем и заснул.
Спал он долго ли, коротко, уж Шут обратно вернулся, узнал, что вывел он коня. Приехал, так ударил его кнутом, что он вылетел оттуда чуть не мертвый, с коня. Встал на ноги, опомнился. Шут ему и говорит:
— Ну, что ты сделал, зачем вывел коня? Сейчас я тебя убью. Ну, он уж знает, что виноват, молчит, только говорит:
— Мне стало очень скучно, хотел испытать коня и вывел его.
Теперь и говорит ему Шут:
— Ну, на этот раз я тебя прощу, не убью, а если ты еще выведешь коня, — все равно я уеду на три года, — то я тебя убью.
Взял коня, накачал ему воздуху и запер. А сам сел на лошадь, перескочил через тын и уехал. Он теперь и думает: «Ну, больше не знаю, что делать, нельзя пойти».
И прожил он целый месяц, не ходил. Потом опять ему сильная скука навалилась, надо еще жить три года, думает: «Пойду, открою, смерть, так смерть, все равно убьет. Уж такая моя судьба, видно, делать нечего».
И вот кряду же пошел к этой двери, разрыл навоз, раскидал, открыл, и опять кровь полилась. Потом это уничтожилось, выводит он коня, накачал воды, принес пшеницы, кормит и поит его. Конь ест, пьет и поглядывает на него, сам наливается. Когда он накормил, лошадь встала, поглядела на него и говорит:
— Ну, мой дорогой Ваня, торопись, Шут едет. Беги, неси заступ, вырой у меня перед передними ногами яму. Уж коли ты вывел меня второй раз, я тебе помогу, не думал, что ты осмелишься вывести меня другой раз. И он принес, конечно, заступ, открыл яму.
— Ну, наклонись, что там видишь?
— Там, дорогой мой конь, золото ключом кипит.
— Ну, опускай наперед руки, золоти выше локот.
И вот он спустился туда, позолотил руки и вылез оттуда. Конь и говорит:
— Ну, Ваня, зарывай яму. Шут этого еще не знает. Теперь рой яму под заднима ногами и торопись скорей — Шут едет, И он враз вырыл под заднима. Когда вырыл под заднима:
— Ну, наклонись; что там?
— Дорогой мой конь, там серебро ключом кипит.
— Ну, серебри скорей ноги.
Он спустился, посеребрил ноги выше колен и вылез обратно.
— Ну, зарывай яму; Шут еще не знает, и пускай не узнает никогда. А теперь бежи скорей в комнату, принеси мне уздечку, она висит на гвоздю, и скорее, а то Шут приедет.
И он побежал, уздечку хочет снять, и поднять ее не может. Прибежал и говорит:
— Да не могу поднять уздечку, она тяжела.
— Да она только сто пудов. Ой, Ваня, Ваня, ты еще молод. Ну, бежи обратно скорее. Увидишь — тут есть шкап, открой шкап пониже, увидишь три бутылочки: одна с белым, другая с красным, третья с зеленым. Выпей с белым и принеси мне уздечку.
Он побежал, выпил бутылочку с белым, поднял уздечку, приносит.
Конь говорит:
— Ну, дорогой мой Ваня, принеси скорее седёлко. Ну, седёлко тяжельше. Выпей вторую бутылочку с красным, а то не поднять тебе будет седёлка. А потом бежи сюда, торопись, Шут близко!
И он прибежал, выпил вторую бутылочку, принес седёлко. Конь и говорит:
— Ну, теперь заскакивай на меня, я два круга сделаю по двору, если удержишься, то поедем, еще некоторые вещи возьмем с собой.
И вот он, конечно, садится на него, и он только первый винт сделал по двору, как Иван выскочил из седла.
— Эх, Ваня, Ваня, слабый ты еще, не уехать нам от Шута! Ну, бежи скорей, выкупайся в колодце с живой водой и захвати с собой пузырек с этой водой, и потом сбегай и выпей последнюю бутылочку и захвати мыла и щетку. Неси скорей. Шут близко!
И он побежал. Приходит к колодцу, выкупался и захватил пузырек. Потом побежал, выпил последнею бутылочку и захватил мыло и щетку.
— Ну, дорогой мой конь, я все принес.
— Ну, молодец, Ваня, теперь еще бежи, скорей бежи, Шут совсем близко, чтобы нам убраться! И он опять побежал и сказал; — Захвати оттуда платок, в том же шкапу есть, и сунь себе все в карман. Тогда еще сказал:
— Ну, бежи в сад, наломай яблок золотых два мешка и перекидывай через меня, и садись на меня.
И вот он сбегал, наломал два мешка, перекинул через него и сел на коня.
— Ну, Ванюша, теперь держись, как можь, я еще два винта сделаю и перескочу через тын. Если можь удержаться, то уедешь, а уж не можь, то обоим гибель. И когда он скочил на него, конь и сказал:
— Я могу ехать пятьсот верст в час, а конь его тысячу верст.
И вот он сделал два винта, на третий перескочил через тын. И только отъехали недалеко — стал их Шут догонять. Конь и говорит:
— Ну, Ваня, Шут-то нас начал догонять и стрелы спускать. Как стрела нас ткнет до чего, так то место и горит.
Ну, до Ивана ничего не достается, только горит на нем платье. И потом говорит ему конь:
— Ну, Ванюша, спусти теперь щетку под хвост мне.
Когда он спустил щетку, то встали непросветимые леса, а Шут остался за лесами. И они в это время опять едут далёко.
Шут вернулся домой, за скребками пропилить деревья.
Прогрыз и погнался опять вслед за нима. И вот он гнался, гнался, опять стал волшебные стрелы спускать и кричит:
— Ох, ты, подлец, утащил у меня волшебного коня, ну, все равно не уйдешь никуда! Конь ему и говорит:
— Ну, Ваня, спускай мыло мне под хвост.
И только мыло спустил — образовались горы, и Шут вернулся к лесам, берет скребки и опять прогрызает дыру себе на ход