Ночь, дополняющая до ста шестидесяти
Когда же настала ночь, дополняющая до ста шестидесяти, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что невольница, войдя к Али ибн Беккару, подошла к нему и приветствовала его и заговорила с ним потихоньку, а он клялся и уверял, во время разговора, что не говорил этого, и затем невольница простилась с ним и ушла. А тот человек, друг Абу-аль-Хасана, был ювелир, и когда невольница ушла, он нашел время для разговора и сказал Али ибн Беккару: "Наверное, и нет сомнения в том, что во дворце халифа тебя разыскивают или между тобою и ею есть дело". — "А кто тебя осведомил об этом?" — спросил Али ибн Беккар. И юноша ответил: "Я знаю эту девушку — она невольница Шамс-ан-Нахар. Когда-то давно она приносила мне записку, где было написано, что Шамс-анНахар желает жемчужное ожерелье, и я послал ей ожерелье за дорогую цену".
Услышав эти слова, Али ибн Беккар так взволновался, что все испугались, как бы он не погиб, но потом он оправился и спросил: "О брат мой, ради Аллаха, прошу тебя, скажи мне, откуда ты ее знаешь?" — "Брось приставать с вопросами, — ответил ювелир". Но Али ибн Беккар воскликнул: "Я не отступлю от тебя, пока ты не расскажешь мне правду!" — "Я расскажу тебе, — ответил торговец, — чтобы тебя не взяло подозрение и не поразила бы тебя из-за моих слов тоска. Я не скрою от тебя тайны и изложу тебе все дело по правде, но с условием, что ты мне расскажешь, что с тобою и почему ты болен".
И Али ибн Беккар рассказал ему о себе и прибавил: "Клянусь Аллахом, о брат мой, меня побуждает скрывать мое дело от других только опасение, так как люди срывают покровы друг с друга". И тогда ювелир сказал Али ибн Беккару: "Я хотел с тобою встретиться лишь потому, что сильно люблю тебя и всегда тревожусь о тебе. Мне жалко твое сердце, которое страдает от мучения разлуки, и, может быть, я буду твоим другом взамен моего приятеля Абу-аль-Хасана, пока он в отлучке. Успокой же свою душу и прохлади глаза!"
И Али ибн Беккар поблагодарил его за это и произнес такие два стиха:
"Когда б объявил себя я стойким в разлуке с ним,
Открыли бы ложь мою рыданья и слезы.
И как утаить могу я слезы, текущие
По впадинам щек моих в разлуке с любимым?"
И он помолчал некоторое время, а потом спросил ювелира: "Знаешь ли ты, что сказала мне потихоньку невольница?" — "Клянусь Аллахом, нет, о господин!" — отвечал ювелир. И Али ибн Беккар сказал: "Она утверждает, что я посоветовал Абу-аль-Хасану отправиться в Басру и что я придумал таким образом хитрость, чтобы прекратилась наша переписка и связь. Я клялся ей, что этого не было, но она не поверила мне и ушла к своей госпоже, сохраняя прежнее подозрение, так как она прислушивалась к мнению Абу-аль-Хасана и повиновалась ему". — "О брат мой, — отвечал ювелир, по состоянию невольницы я понял об Этом деле и догадался о нем, но если пожелает Аллах великий, я буду тебе помощником в том, что ты хочешь". "А кто может мне помочь, — воскликнул юноша, — и что ты с нею сделаешь, когда она бежит, как зверь в пустыне?" — "Клянусь Аллахом, — сказал ювелир, — я не премину приложить старания, чтобы тебе помочь и придумать, как бы тебе пробраться к ней, без вреда и не снимая завесы с этого дела".
А затем он попросил разрешения удалиться, и Али ибн Беккар сказал ему: "О брат мой, тебе надлежит хранить тайну". И он посмотрел на него и заплакал, а ювелир простился с ним и ушел… "
И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.
Сто шестьдесят первая ночь
Когда же настала сто шестьдесят первая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что ювелир простился с юношей и ушел, и не знал он, что сделать, чтобы помочь Али ибн Беккару. И он шел, раздумывая, и увидел бумажку, брошенную на дороге. Он взял ее и посмотрел адрес и прочитал его и видит, он гласит: "От младшего влюбленного к старшему любимому". И, развернув бумажку, он увидал, что на ней написаны такие два стиха:
"Пришел посланец ко мне, любовью маня твоей,
Я думал — верней всего, что как-то ошибся он.
И радостен не был я, но стал еще горестней,
Ведь знал я, что мой гонец не выказал разума".
А затем: "Знай, о господин, что я не ведаю причины прекращения переписки между нами, и если ты выказал суровость, то я встречу ее верностью, а если любовь от тебя ушла, то я храню любовь, несмотря на отдаление. Я с тобою такова, как сказал поэт:
Гордись — снесу; будь жесток — стерплю; возносись — склонюсь;
Назначай — приму; говори — я слышу; вели — я раб".
И когда он читал записку, вдруг подошла та невольница, оглядываясь направо и налево, и она увидала бумажку в руках ювелира и воскликнула: "О господин, эту бумажку я уронила". Но он ничего не ответил ей и двинулся вперед, а невольница следовала за ним, пока он не подошел к своему дому.
И он вошел, а невольница вошла за ним и сказала:
"О господин, отдай мне эту записку и верни ее — это у меня она выпала". — "О добрая девушка, — отвечал ювелир, повернувшись к ней, — не бойся и не печалься. Аллах ведь покровитель и любит покровительствовать. Расскажи мне, в чем дело; поистине, я хранитель тайн, но я возьму с тебя клятву, что ты не скроешь от меня ничего о твоей госпоже. Может быть, Аллах поможет мне исполнить ее желания и облегчит трудные дела, пользуясь моею рукой".
И, услышав его слова, девушка сказала: "О господин, не пропадет тайна, которую ты хранишь, и не окончится неудачей дело, если ты стараешься его исполнить. Знай, что мое сердце склонилось к тебе, и я открою тебе мою тайну, а ты отдай мне бумажку". И она рассказала ему всю историю и сказала: "Аллах тому, что я говорю, свидетель", а ювелир воскликнул: "Ты права, так как мне известны корни этого дела".
И он рассказал ей историю Али ибн Беккара, и то, как он узнал его тайные мысли, и поведал ей обо всем деле, с начала до конца. И, услышав это, невольница обрадовалась, и они сговорились, что она возьмет записку и отдаст ее Али ибн Беккару, а обо всем, что случится, расскажет ювелиру, вернувшись к нему.
И ювелир отдал бумажку невольнице, которая взяла ее и запечатала, как раньше, и сказала: "Моя госпожа Шамсан-Нахар отдала мне ее запечатанной, а когда Али ибн Беккар прочитает ее и даст мне ответ, я приду к тебе".
Потом невольница простилась с ним и отправилась к Али ибн Беккару, которого она нашла ожидающим. Она отдала ему бумажку, и он прочитал ее и написал ответное письмо, которое отдал девушке, и та взяла его и вернулась к ювелиру.
И ювелир взял письмо и, сломав печать, прочитал его и увидел, что там написаны такие два стиха:
"Посланья, что наш гонец всегда у себя хранил,
Исчезли, и сердится гонец наш на нас теперь,
Так выберите гонца от вас ко мне верного,
Умел чтоб правдивым быть, а лгать не умел совсем".
А после: "Я не совершил обмана и не погубил доверенного, не проявил суровости, не оставил верности, не нарушил договора и не прерывал любви. Я не расставался с печалью, и после разлуки нашел себе лишь гибель, и я совсем не знаю, о чем вы говорите, и люблю только то, что вы любите. Клянусь знающим все скрытое и тайну, — я стремлюсь только встретиться с любимым, и мое дело — скрывать страсть, даже если я стану болен от недугов. Вот рассказ о том, каково мне, и конец".
Когда ювелир прочел эту бумажку и понял, что в ней написано, он горько заплакал, а невольница сказала ему: "Не выходи отсюда, пока я не вернусь к тебе: Али ибн Беккар заподозрил меня кое в чем, но это ему простительно. А я хочу свести тебя с моей госпожой Шамс-анНахар какой бы то ни было хитростью. Я оставила ее лежащей, и она ждет от меня ответа".
Потом невольница ушла к своей госпоже, а ювелир провел ночь со взволнованным сердцем.
Когда же настало утро, он совершил утреннюю молитву и сидел, ожидая ее прихода, и вдруг видит, она приближается, радостная, и входит к нему. "Что нового, о девушка?" — спросил он ее, и она отвечала: "Я ушла от тебя к моей госпоже и отдала ей записку, которую написал Али ибн Беккар, а моя госпожа прочитала записку и, поняв ее смысл, смутилась и не знала, что думать, а я сказала ей: "О госпожа моя, не бойся, что дела, которые между вами, испортятся из-за отсутствия Абу-аль-Хасана. Я нашла кого-то, кто заступит его место, и он лучше его и выше саном и более пригоден для сокрытия тайны". И я рассказала ей, что произошло у тебя с Абу-аль-Хасаном и как ты подладился к нему и к Али ибн Беккару, и как эта записка у меня выпала и ты наткнулся на нее, и еще я рассказала ей, на чем мы с тобою порешили".
И ювелир удивился до крайности, а невольница сказала ему: "Моя госпожа желает услышать твои речи, чтобы они подтвердили ей, какие обеты вы с Али ибн Беккаром дали друг другу. Собирайся же идти со мной к ней сию же минуту".
Услышав слова невольницы, ювелир увидел, что это будет большая опасность и великое дело, которое нельзя предпринять и начать внезапно, и сказал невольнице: "О сестрица, я из детей простого народа и не таков, как Абу-ль-Хасан, так как Абу-аль-Хасан был высок саном, славен и знаменит и вхож во дворец халифа, где нуждались в его товарах. А что до меня, то Абу-аль-Хасан мне рассказывал, а я дрожал перед ним из-за его рассказа. И если твоя госпожа желает со мной поговорить, то это должно быть не во дворце халифа, а далеко от жилища повелителя правоверных. Мой разум не подчиняется мне, чтобы исполнить то, о чем ты говоришь". И он отказался идти с нею, а невольница ручалась ему за безопасность и говорила: "Не бойся и не страшись беды".
И тогда он решился пойти с нею, но у него подогнулись ноги и задрожали руки, и он воскликнул: "Сохрани Аллах от того, чтобы я пошел с тобою, и у меня нет силы для Этого!" И тогда невольница сказала ему: "Успокой свое сердце! Если тебе тяжело пойти во дворец халифа и ты не можешь отправиться со мною, то я заставлю ее прийти к тебе. Не двигайся же с места, пока я не приду к тебе с нею".
Потом невольница ушла и отсутствовала лишь недолго и возвратилась к ювелиру, и сказала ему: "Берегись, чтобы у тебя не оказалось кого-нибудь из слуг или невольниц". А он отвечал: "У меня нет никого, кроме черной невольницы, старой годами, которая мне прислуживает". И невольница поднялась и заперла дверь, ведшую от ювелира к его служанке, а слуг ювелира она выслала из дому.
Потом она вышла и вернулась, и с ней была девушка, которая шла сзади. Она ввела ее в дом ювелира, и дом стал благоухать от духов. И, увидя ее, ювелир поднялся на ноги и поставил ей скамеечку с подушкой, и девушка села, а он сел напротив нее. И девушка просидела некоторое время, ничего не говоря, пока не отдохнула, а потом она открыла лицо, и ювелиру показалось, что солнце засияло в его жилище. И она спросила свою невольницу "Это тот человек, про которого ты мне говорила?" — "Да", — отвечала невольница. И девушка обернулась к ювелиру и спросила его: "Как ты живешь?" — "Хорошо, в молитвах за твою жизнь и жизнь повелителя правоверных", — отвечал он, и Шамс-ан-Нахар молвила: "Ты заставил нас прийти к тебе и осведомить тебя о тайнах, которые есть у нас". Затем она спросила его о родных и семье, и ювелир открыл ей все обстоятельства своей жизни и сказал: "У меня есть еще дом, кроме этого дома, который я назначил для встреч с друзьями и братьями, и там нет никого из моих, кроме той служанки, про которую я говорил твоей невольнице".
Потом Шамс-ан-Нахар принялась его расспрашивать, как он узнал о начале всей истории и о деле Абу-аль-Хасана и почему тот уехал
38
Отзывы (0)