Калле Блюмквист - сыщик

Но дозор, очевидно, был снят.
   — Постель нетронута, чемодан на месте, — отметил Калле, когда они прокрались в комнату дяди Эйнара. — Все выглядит так, словно он думает вернуться. Но, разумеется, это может быть и уловкой.
   Андерс и Ева-Лотта сидели на кровати и мрачно глядели перед собой.
   — Нет, наверное, он не вернется больше, — сказала Ева-Лотта. — Хорошо, хоть мы драгоценности спасли.
   Калле шнырял по комнате, заглядывая во все углы и закоулки. Корзинка для бумаг! Ну конечно же! Азбука сыскного дела! В корзине лежали коробки из-под сигарет, несколько обгорелых спичек и старая газета. И еще целая куча мелких-мелких клочков бумаги. Калле свистнул.
   — Сейчас головоломку будем решать, — сказал он.
   Собрав все клочки, Калле разложил их на письменном столе. Андерс и Ева-Лотта, заинтересовавшись, подошли поближе.
   — Ты думаешь, это письмо? — спросила Ева-Лотта.
   — А вот мы сейчас посмотрим.
   Калле перекладывал клочки — получались слова. Ну конечно, письмо! Вскоре головоломка была решена. Все трое нетерпеливо склонились над ней и прочли:
   Эйнар, дружище! Мы с Кривоносом все обдумали. Давай поделимся! Ты, конечно, вел себя как свинья, и будь у нас побольше времени, мы бы выжали из тебя все целиком. Но мы решили — давай делиться. Так лучше для нас всех, а особенно для тебя. Надеюсь, ты понимаешь. Но помни, никаких штучек! Вздумаешь нас опять водить за нос — живому тебе не быть, так и знай. В этот раз играем без дураков. Ждем тебя у калитки. Живо давай сюда со всеми побрякушками, и мы тут же уберемся подальше. Артур.
    — Так, жулили опять спелись, — Калле нахмурился. — Но побрякушки им придется поискать.
   — Интересно, где их сейчас носит? — сказал Андерс. — А что, если они удрали из города? И, уж наверное, злы как собаки!
   — Вот небось головы ломают, куда исчезли драгоценности! — Ева-Лотта оживилась при мысли об этом.
   — А что, если пробраться к развалинам и посмотреть? Вдруг они еще там ищут. Тогда сразу напустим на них полицию, — горячо заговорил Андерс. — Хотя как же они попадут в подземелье, если у дяди Эйнара нет отмычки?
   — Да у таких типов, как Крук и Редиг, небось в каждом кармане по отмычке, уж будь спокоен, — сказал Калле.
   Он собрал все клочки в коробку из-под сигарет и сунул ее в карман.
   — Это улики, понимаете? — объяснил он друзьям. Солнце палило немилосердно, и ребята быстро запыхались. Идти к развалинам обычным путем, по тропинке, они не решились — боялись встретить жуликов.
   — Нехорошо, если они нас увидят, — предупреждал Калле. — Еще заподозрят нас, а тогда держись! Сдается мне, что этот Редиг не из тех, кто любит, когда суют нос в его дела.
   — Держи карман шире, так они нас и дожидаются, — возразил Андерс. — Небось перепугались насмерть, когда увидели, что драгоценностей нет. Если, конечно, дядя Эйнар не повел их в другое место, чтобы обмануть.
   Нелегко достался друзьям подъем на пригорок, но иного пути не оставалось. Надо было карабкаться и ползти, цепляясь за кусты и камни. А тут еще эта жара! У ЕвыЛотты вдруг засосало под ложечкой. Она не успела поесть перед уходом, только сунула себе в карман несколько булок.
   Вот наконец развалины! Правильно они сделали, что не пошли по тропинке,зато выбрались на площадку позади замка. Тихонько прокравшись вперед, ребята осторожно выглянули из-за угла, нет ли где опасности.
   Все было спокойно. Шмели жужжали как обычно, шиповник благоухал как обычно, дверь в подземелье была заперта как обычно.
   — Так я и думал, — их и след простыл! Теперь всю жизнь буду мучиться, что мы не арестовали их вчера вечером, — огорчился Андерс.
   — Надо спуститься в подземелье — посмотреть, не осталось ли после них следов, — распорядился Калле и достал отмычку.
    — Ты управляешься с отмычкой, точно заправский вор, — произнес Андерс восхищенно, когда дверь открылась.
   Все трое разом ринулись вниз по лестнице. И в ту же секунду подземелье огласилось пронзительным криком. Это кричала Ева-Лотта.
   На полу в погребе кто-то лежал. Это был дядя Эйнар, крепко связанный по рукам и ногам и с кляпом во рту.
   В первый миг ребята хотели броситься наутек: ведь дядя Эйнар теперь был их врагом. Но сейчас этот враг ничего не мог им сделать. Он умоляюще смотрел на них воспаленными глазами. Калле подошел и вынул у него изо рта кляп.
   Дядя Эйнар застонал.
   — Негодяи! Что они со мной сделали! О господи, руки! Помогите мне снять веревку!
   Ева-Лотта бросилась к нему, но Калле ее остановил.
   — Минуточку, — он выглядел чрезвычайно смущенно. — Простите, дядя Эйнар, но сначала все-таки мы должны пойти за полицией.
   То, что Калле решился взрослому человеку сказать такую вещь, для него самого было совершенно непостижимо.
   Дядя Эйнар замысловато выругался. Потом опять немного постонал.
   — Вон как! Значит, мне надо вас благодарить за это развлечение! Как я раньше не понял! Знаменитый сыщик Блюмквист!
   Ребятам стало не по себе от его стонов.
   — Какого черта вы стоите тут и пялите глаза! — закричал он. — Идите тогда за полицией, щенки! Но попить-то вы могли бы мне принести?
   Андерс побежал во всю прыть к старому колодцу во двор и набрал железным ковшом чистой, свежей воды.
   Дядя Эйнар прильнул к ковшу так, словно не пил сто лет. Потом снова застонал.
   — Ох, руки!
   Калле не мог больше выдержать.
   — Если вы обещаете твердо, что не попытаетесь удрать, мы, может, немного ослабим вам веревки на руках.
   — Обещаю все, что хотите! — поспешил заверить дядя Эйнар.
   — И вообще, даже бессмысленно пытаться, потому что если один из нас побежит за полицией, то ведь двое-то все равно останутся вас сторожить. И. ноги у вас связаны.
   — Твоя наблюдательность достойна похвалы, — сказал дядя Эйнар.
   С большим трудом Андерс развязал веревку. В первый момент руки дяди Эйнара, наверное, заболели еще сильнее, потому что он долго сидел, раскачиваясь взад и вперед, и скулил.
    — Сколько времени вы так пролежали? — спросила Ева-Лотта дрожащим голосом.
   — Со вчерашнего вечера, прелестная сеньора, — отвечал дядя Эйнар. — Причем благодаря вашему вмешательству.
   — Да, печально, — сказал Калле. — Простите, пожалуйста, но теперь мы все-таки должны сходить за полицией.
   — Может, сначала обсудим этот вопрос? — предложил дядя Эйнар. — Да, кстати, как вы, черт возьми, ухитрились все разнюхать? Но, так или иначе, драгоценности теперь у вас, а ведь самое главное в том и заключалось, чтобы они нашлись. Не так ли, господин знаменитый сыщик? Так почему бы вам не отпустить бедного грешника ради старой дружбы?
   Дети молчали.
   — Ева-Лотта, — взмолился дядя Эйнар, — ты же не допустишь, чтобы твой родственник попал в тюрьму?
   — Уж если натворил что-нибудь, приходится отвечать, — сурово произнесла Ева-Лотта.
   — Мы не можем поступить иначе, — сказал Калле