Они не верят своим глазам. Калле взлетает вверх, светя себе фонариком. Но лестница кончается тупиком. Вход в подземелье заколочен, а значит, и выхода нет… Калле готов головой пробить эти доски так, чтобы щепки полетели.
— Мы должны, должны выйти! — кричит вне себя Андерс. — Я больше не могу!
Он поднимает большой камень. Калле помогает ему.
— …три, четыре! — командует Андерс.
Удар! Дерево трещит. Еще разок!
— Вот увидишь, Калле, мы пробьемся! — Андерс чуть не плачет от возбуждения.
В последний раз, изо всех сил… Трах! — щепки летят во все стороны. Отбросить мусор с пути легко. Андерс высовывает голову в отверстие и радостно вопит. Лестница ведет на первый этаж развалин!
— Калле, Ева-Лотта, за мной! — зовет он.
И вот уже все трое стоят и, как на чудо, смотрят на свет, на солнце…
Ева-Лотта бросается к окну. Там, внизу, раскинулся городок. Видно речку, водонапорную башню, церковь. А вон, вдали, красная крыша булочной. Тут Ева-Лотта припадает к стене и разражается громким плачем.
«Чудные они, эти девчонки, — думают Калле и Андерс. — В подземелье так она не ревела, а теперь, когда уже все позади, — брызжет, что твой фонтан».
К этому времени Алые розы уже просмотрели все журналы и досыта наигрались в пинг-понг. К тому же в Прериях скоро должен был начаться футбольный матч.
— Да ну их, надоело ждать! — говорит Сикстен. — Они, наверное, в Америку эмигрировали. Пошли!
Все трое съезжают по веревке и переправляются через речку по мостику Евы-Лотты. Дяде Эйнару наконец представляется возможность, которой он так долго ждал.
В двухстах метрах от булочной стоит на улице черный блестящий автомобиль марки «вольво». В нем сидят двое мужчин, нетерпеливые и раздраженные. Они долго сидели на жаре. Часы ползли, и через равные промежутки времени появлялся их старый друг Эйнар и рапортовал:
— Щенки все еще там! Что же я, по-вашему, должен делать? Не могу же я свернуть им шеи, как бы мне этого ни хотелось!
Но вот наконец появляется дядя Эйнар. Он почти бежит и что-то несет под пиджаком.
— Все в порядке, — шепчет он и прыгает в машину. Кривоносый дает полный газ, и «вольво» мчится к северной окраине города.
Трое в машине думают лишь о том, чтобы как можно скорее покинуть городок. Они смотрят только вперед, видят только дорогу, которая должна привести их к богатству и вольной жизни. Если бы они хоть раз глянули в сторону, то заметили бы, может быть, троих ребят: Андерс, Калле и Ева-Лотта, вынырнув из-за угла с ужасом и растерянностью глядели вслед быстро удаляющимся врагам.
16
— Скверный мальчишка, где ты пропадал? — сказал бакалейщик Блюмквист. — И что ты такое натворил? Опять окно разбил?
Тысячу раз выходил бакалейщик на крыльцо, высматривая свое чадо. Наконец он увидел его на перекрестке вместе с Андерсом и Евой-Лоттой, выскочил на улицу и крепко взял Калле за руку.
— Папочка, пусти! — крикнул Калле. — Мне сейчас же нужно в полицию.
— Знаю. Полиция у нас в саду и дожидается тебя. Это тебе даром не пройдет!
Почему полиция его дожидалась, Калле понять не мог. Но достаточно уже было и того, что она его дожидалась. Калле побежал в сад, как никогда еще в жизни не бегал. Андерс и Ева-Лотта мчались за ним.
На зеленой перекладине качелей сидел Бьорк, дай бог ему здоровья, а с ним — два других полицейских.
— Арестуйте их, арестуйте! — дико закричал Калле. — Скорее, скорее!
Бьорк и двое других вскочили.
— Где? Кого?
— Воров! — Калле был так взволнован, что едва мог говорить. — Они только что уехали на машине. Ой, скорее же!
Ему не пришлось повторять два раза. На глазах у ошеломленного бакалейщика Калле и его друзей усадили в полицейскую машину и увезли под охраной троих полисменов. Он схватился за голову. Сын попал под арест, и в такие молодые годы, какой кошмар! Одно лишь утешало Блюмквиста-старшего: булочникова девчонка, видно, ничуть не лучше, да и сапожников парень такой же!
Полицейская машина мчалась на север с такой быстротой, что благонравные горожане только осуждающе качали головами. Калле, Андерс и Ева-Лотта сидели на заднем сиденье вместе с комиссаром Стенбергом. На поворотах их швыряло то в одну сторону, то в другую. Ева-Лотта удивлялась про себя: сколько можно перенести в один и тот же день и не упасть в обморок! Калле и Андерс трещали наперебой, пока комиссар не сказал, что предпочитает слушать их по очереди. Калле неистово жестикулировал и орал не своим голосом:
— Один — бледный, другой — противный, а третий — дядя Эйнар, но Бледный даже еще противнее, чем Противный, и дядя Эйнар тоже противный.
Комиссар слегка растерялся.
— Бледный себя называет Ивар Редиг, но его, кажется, зовут Артур, а того противного они зовут Кривоносый, но его, наверное, зовут Крук, а дядю Эйнара зовут Линдебергом и Бране, и он спит с пистолетом под подушкой, и закопал драгоценности под лестницей в развалинах, а когда я снимал отпечаток пальца, то цветок упал, как назло, представляете, и он на меня тогда с пистолетом, а потом я сидел на дереве и слышал, как Кривоносый и Редиг грозили ему смертью, и потом они его связали в подземелье в развалинах, потому что он сдуру туда с ними пошел, а драгоценностей уже там не было, потому что мы их спрятали на чердаке, вот, а теперь они их, наверное, забрали, так жалко, потому что они заперли нас в подземелье, и до чего же там много всяких переходов, но мы выбрались оттуда, вот, теперь вы все знаете, дядя комиссар, только езжайте скорей, скорей!
Судя по выражению лица дяди комиссара, нельзя было сказать, что теперь он все знает, но он считал, что выяснением подробностей можно будет заняться потом.
Полицейский взглянул на спидометр. Сто километров в час. Еще увеличить скорость он не решался, хотя Калле считал, что они едут слишком медленно.
— Здесь развилок, куда свернем — налево или направо?
Полицейский так резко затормозил, что машину занесло в сторону.
Андерс, Калле и Ева-Лотта кусали пальцы от нетерпения.
— Досадно! — заметил комиссар. — Бьорк, вы здесь дороги знаете: по какой они могли поехать?
— Трудно сказать. Но, по какой бы ни поехали, они все равно выберутся на большое шоссе, которое ведет к границе.
— Минуточку, — сказал Калле, вылезая из машины.
Он вынул из кармана записную книжку и прошел на левую дорогу, внимательно рассматривая землю.
— Они поехали по этой! — закричал Калле возбужденно.
Бьорк и комиссар тоже вышли.
— Откуда ты знаешь? — спросил комиссар.
— Знаю. У них новая покрышка на правом заднем, я срисовал узор. Посмотрите! — Он показал ясный отпечаток на дороге
990
Отзывы (0)